Смуга подошел к стене направо, поставил светильник на землю. Передвинул барельеф, толкнул каменную глыбу и оказался на пороге еще одной небольшой пещеры. Послышались жалобные завывания бушующего снаружи ветра, поскольку пещера имела выход, над которым нависал выступ скалы, а нижняя его часть заканчивалась глубокой пропастью.
Недалеко от выхода висела на деревянных балках большая плотная сеть из гибких лиан, обрамленная овальной бамбуковой рамой. Жрецы инков приспособились выдвигать ее, когда хотели спасти красивых девушек, сбрасываемых в пропасть в жертву Солнцу, пещера находилась как раз под выступом скалы, на котором и выполнялся кровавый обряд.
При виде этой сети в памяти Смуги ожили драматические события, когда жена Томека и Наташа падали в пропасть. И теплая улыбка тронула его губы.
В ту же минуту в воздухе бесшумно затрепетала какая-то расплывчатая тень, что-то лохматое задело его по голове. Светильник погас. Смугу сотрясла дрожь, он вспомнил, что рядом находится древнее кладбище инков, но тут же пришел в себя, услышав писк летучих мышей. Снова зажег светильник. Покуна и мешок с вещами лежали в углу пещеры. Смуга вынес их в первую пещеру, вернулся за светильником. Оказавшись с горящим светильником в первой пещере, он испытал какое-то странное чувство. Ему показалось, что часть стены дрогнула, как будто кто-то прятался за ней и притянул ее к себе. Как раз за этой стеной и шел подземный коридор, выходящий за развалины города. Этот открытый Смугой тайный ход и позволил ему освободить Томека и других.
«Почудилось, – подумал он. – Никто про этот подземный ход не знает».
Он поднял светильник повыше, пригляделся к стене. Барельеф стоял так, как надо. В колеблющемся свете тень Смуги фантастическими очертаниями падала на гладкие стены пещеры.
– Привиделось, и все, – прошептал он.
Смуга старался не поддаваться беспокойству, какое обычно охватывает человека в полных тайны подземельях. Он приблизился к левой стене. За ней находились могилы инков и такие сокровища, крохи которых любого могли бы превратить в набоба[19].
Но Смуга не жаждал богатств. Того, что он зарабатывал ловлей диких зверей, хватало ему на организацию экспедиций и познание мира. Ничего другого ему было не надо. А сейчас он и вовсе не думал о себе. Из-за него самые близкие друзья оказались в смертельной опасности. Он прекрасно отдавал себе отчет, что побег без необходимого оснащения легко может закончиться несчастьем. Если они и наткнутся на собирателей каучука, те ничего не дадут им без денег. А здесь без пользы валялись несметные богатства.
Одному Томеку доверил он тайну инков. И чудный их мальчик сказал, что на этом золоте лежит проклятье предательски убитых инков. Вместе они решили молчать о находке легендарных сокровищ, чтобы новые несчастья и беды не пали на потомков инков. Так может ли он сейчас, ради спасения друзей, взять отсюда хоть что-нибудь?
Пока в мозгу его длилась внутренняя борьба, Смуга механически передвинул барельеф и вошел в подземный зал, не закрывая за собой входа. Вдоль стены стоял ряд громадных саркофагов из базальта. За ними, в небольших нишах, сидели в открытых могилах мумии, обвитые шкурами лам тонкой выделки, сверху на них были накинуты практичные одеяния. Рядом лежали предметы повседневного обихода. Смуга лишь мельком глянул на эти захоронения и пошел в боковой зал, в котором хранились сокровища.
Трон из чистого золота, статуи богов и древних властителей, тоже сделанные из золота и серебра, освещенные огнем светильника, приобрели темно-красный цвет крови. Громоздившиеся в жертвенных чашах великолепные изумруды искрились, как сказочные блуждающие огоньки. На блюдах лежали золотые кольца, браслеты, серьги, ожерелья, бруски золота. Было там великолепное оружие, богатые одежды и мастерски высеченные фигуры животных и людей…
Смуга в раздумье разглядывал эти несметные богатства. Для того, чтобы завладеть ими, испанские конкистадоры пролили море индейской крови. Никому эти сокровища не могли принести счастья, ибо слишком высокую цену заплатили за них несчастные инки. И они укрыли свои богатства от алчных, жестоких белых людей. Пусть же и останутся они, эти сокровища, лишь красивой легендой. Не будет он ничего отсюда брать, даже ради спасения друзей.
Лицо Смуги прояснилось, еще раз окинул он сокровища взором и повернулся к выходу. Но, ступив лишь несколько шагов, замер на месте. Перед ним мелькнул огонь.
На пороге сокровищницы стоял полуобнаженный Онари. Головного убора на нем не было. В левой руке он держал горящий светильник, а в правой – револьвер, направленный Смуге в грудь. Бедра его опоясывал ремень с большим кольтом в кобуре.
«Это конец…» – промелькнуло в мозгу Смуги. Средств защищаться у него не было. Если б он и загасил свой светильник, Онари не промахнулся бы с такого близкого расстояния. Смуга понял, какую ужасную ошибку он совершил, шевеление прикрывающей подземный коридор стены отнюдь ему не привиделось.
А Онари молчал. На коричневом, как будто высеченном из камня лице не отражалось ни малейшего чувства. Только поблескивающие черные глаза не отрывались от противника.
– Недооценил я тебя, Онари, – произнес, наконец, Смуга. – Чего ты ждешь? Ты победил, стреляй!
– Я знал, что перед побегом ты придешь за золотом, – сказал Онари.
– Ты ведь уже собрался выходить, так почему ничего не взял?
Смуга вздохнул, ответил не сразу:
– Наверно, ты меня не поймешь, но я не смог. Инки заплатили за эти сокровища жизнью. Мне кажется, что на всем здесь я вижу кровь…
Онари помолчал, потом спросил:
– Надо думать, ты показывал сокровища своим друзьям, тем, что убежали через подземный ход?
– Здесь со мной бывал только молодой, светловолосый, вы обрекли на смерть его жену, помнишь? И это он сказал, что на этом золоте лежит проклятие предательски убитых индейцев. Мы оба тогда решили ничего отсюда не брать и не выдавать тайны инков. А мой друг умеет молчать, никогда еще он не нарушал данного слова. Ты понимаешь, что бы делалось в Монтании, узнай белые об этих сокровищах?
– Понимаю, виракуче.
– До того, как нажмешь на курок, скажи мне, Онари, как ты открыл это подземелье?
– Твои же друзья мне помогли, – не без издевки пояснил Онари. – Я обнаружил их следы вблизи от выхода из подземного коридора. Следы и привели меня сюда. С наружной стороны видно, как можно открыть скалу. Я все раскрыл! И знаю, каким образом ты спас белых женщин.
– Ну, хорошо, Онари, мы все сказали друг другу. Давай закончим эту нашу… встречу. Опусти дуло револьвера немного пониже и стреляй!
Жрец немного наклонился, шагнул на два шага вперед.
– Ты сам решил свою судьбу. Я не плачу пулей за благородство, – сказал он сдавленным голосом. Воткнул револьвер в кобуру, снял ремень и протянул его Смуге. Тот недоверчиво смотрел на жреца, затем раздвинул полы кусьмы и опоясал бедра ремнем.
А Онари тем временем вошел в сокровищницу, присел на корточки перед горшками с золотом. Смуга только теперь заметил лежащие в углу пустые белые мешочки. Значит, жрец и раньше навещал сокровищницу, за долгие века мешочки превратились бы в прах. Смуга понял, в чем дело. Кампы готовились к вооруженному восстанию, нуждались в оружии и могли за золото его купить. Платили золотом инков, золотом, найденным, по странному течению судьбы, белыми людьми.
Жрец, казалось, больше не замечал Смугу, поднял с пола два мешочка, больший наполнил золотом, в меньший бросил горсть изумрудов, перевязал их ремнями. Подошел к Смуге.
19
Набоб – наместник провинции либо небольшого княжества в империи моголов (Индия), обычно они обладали громадными богатствами. В переносном смысле – большой богач.