А Онари молчал. На бронзово-коричневом, будто высеченном из камня лице не было и следа эмоций. Одни только блестевшие злобой черные глаза неотрывно уставились на противника.
– Вижу, я недооценил тебя, Онари, – проговорил наконец Смуга. – Ну? Чего ждешь? Делай то, зачем пришел, – стреляй! Ты победил!
– Я чувствовал, что перед побегом ты зайдешь сюда, – ответил Онари. – Ты ведь уже собираешься выйти. Почему же ты ничего не прихватишь с собой?
Сделав глубокий вдох, после недолгой паузы Смуга ответил:
– Понимай меня как хочешь, но я не смог. Инки жизнью заплатили за эти сокровища. И мне чудится на них кровь…
Обдумав слова Смуги, Онари спросил:
– Как я понимаю, ты показал сокровища своим друзьям? Тем, что сбежали через подземный ход?
– Здесь со мной был только один светловолосый молодой друг. Вы приговорили к смерти его жену, не помнишь? Так вот, он мне сказал, что на этом золоте заклятие подло убитых индейцев. И тогда мы с ним решили не прикасаться к сокровищам и не выдавать тайну инков. Мой друг умеет молчать, он никогда не нарушит данного им обещания. Неужели ты не понимаешь, что делалось бы в Монтанье, узнай белые об этих несметных богатствах?
– Я понимаю, виракоча.
– А ты, Онари, перед тем как нажать на спусковой крючок, скажи мне, как ты нашел это подземелье?
– Благодаря твоим же друзьям, – насмешливо сказал индеец. – Я заметил их следы у выхода из подземного коридора. По ним я и пришел сюда. Снаружи видно, как открывается скала. Я ее открыл! И знаю, как ты смог спасти белых женщин.
– Ладно, Онари, хватит. Мы все сказали друг другу. Давай заканчивать нашу… встречу. Опусти ствол чуть пониже и стреляй!
Шаман сделал пару шагов вперед.
– Ты сам решил свою судьбу. Я не плачу пулей за благородство, – глухо произнес он.
Спрятав револьвер в кобуру, снял ремень и протянул его Смуге. Тот с явным недоверием глядел на шамана, затем обмотал ремень вокруг пояса.
Онари вошел в сокровищницу, присел на корточки перед горшками с золотом. Смуга только сейчас увидел лежавшие в углу белые мешочки. Значит, шаман регулярно бывал здесь – иначе эти мешочки давно бы обратились в прах. Смуга стал понимать, в чем дело. Кампа готовились к вооруженному восстанию, им было необходимо оружие, а купить его можно только за золото. Вот они и расплачивались золотом инков, тем самым золотом, которое по иронии судьбы обнаружили белые люди.
Шаман, казалось, перестал обращать внимание на Смугу. Он поднял с пола два мешочка. Тот, что побольше, наполнил золотом, а в меньший сунул горсть изумрудов. Потом неторопливо перевязал оба тонкими ремешками. Подошел к Смуге.
– Эти сокровища, виракоча, принадлежали могущественным инкам, – объявил он. – Кампа – их потомки, и они теперь принадлежат нам. Ты, виракоча, хоть бедняк, но не жадный, как другие. К тому же тебе можно доверить тайну, ты ее не выдашь. Жаль, что ты не из наших! Вручаю тебе малую часть этих сокровищ как истинному другу индейцев. Может, населяющие это место духи умерших властителей нашей земли позволят тебе и кумпе уцелеть. Поступайте так, как сказала вам Агуа. Немедленно бегите! Помните, что, если вас настигнут, погибнете оба.
Онари вложил в руки еще не пришедшего в себя Смуги туго набитые мешочки и слегка подтолкнул его к выходу. Смуга, сунув драгоценности в свой мешок со скудными припасами, взял пукуну и вышел из подземелья.
VI
Побег
Новицкий в полной готовности с нетерпением дожидался Смугу, иногда поглядывая на едва тлевший огонек светильника и прислушиваясь к отдаленному громыханию грозы. Сполохи молний обращали ночь в день, гром заглушал свист ветра в горах.
С каждой минутой беспокойство Новицкого росло. Почему Смуга так долго не возвращается? Неужели они чего-то не учли в решающую минуту? Но вот циновка, закрывающая вход в коридор, откинулась, и в проеме возник его друг.
Новицкий, облегченно вздохнув, вскочил с топчана. Но, приглядевшись к Смуге, сразу сообразил, что случилось нечто чрезвычайное. На лице всегда уравновешенного и невозмутимого путешественника было написано радостное возбуждение.
– Что произошло, Ян? – взволнованно спросил Новицкий.
– Не сейчас, потом. Обо всем потом, – коротко бросил Смуга, положив на пол мешок и пукуну. И тут же сбросил с себя кушму.
Новицкий тихо присвистнул, заметив ремень с кобурой.