Однако следующие дни они, к великой радости Патрика, провели, осматривая достопримечательности. Вильмовского со Смугой тоже было чем удивить. В особенности им понравилось у колонны Помпея с каменным сфинксом. Указав на нее, Смуга обратился к Вильмовскому:
– Ее распорядился возвести в 204 году император Диоклетиан[58] в ознаменование взятия города.
– Метров тридцать в ней будет, – прикинул Вильмовский.
– Да, именно так.
– Вижу, тебя чем-то заинтересовал этот памятник.
– Конечно. Не знаю, заметил ли ты эти веревочные лестницы, ведущие наверх?
Вильмовский присмотрелся:
– Точно, есть, только с другой стороны.
– Как бы ты отнесся к небольшой прогулке наверх?
– Надеюсь, ты говоришь не всерьез.
– Почему?
– Я же не моряк в отличие от Новицкого.
– Он бы влез на колонну без всяких лесенок, – пошутил Смуга.
– Так ты на самом деле собрался наверх? – недоверчиво переспросил Вильмовский.
– Почему бы и нет? – не сдавался Смуга. – Стоит навестить родные места.
– Ты что, уже бывал когда-то на верхотуре? – поразился отец Томека.
– Ну, как бы сказать, – ответил Смуга, – всего раз, но все-таки… Как экстравагантные путешественники, мы могли бы даже пожелать, чтобы нам туда подали обед.
– Кто бы его туда притащил?
– Еще несколько лет назад ближайший ресторан специально держал официанта-верхолаза.
Вильмовский недоверчиво покачал головой, однако направился вслед за другом. Вдруг их окликнул чей-то голос.
– Слышал? – спросил Вильмовский.
Смуга огляделся:
– Как будто кто-то кричал.
Они прислушались, потом до них отчетливо донеслось:
– Дядя! Сюда! Сюда!
– Это Патрик! Где он… – начал Смуга и умолк.
– Это я! Это я! Здесь, наверху! – Мальчишка махал взрослым руками с верхушки колонны.
– Черт бы тебя побрал! – выругался Смуга. – Что его туда понесло? Слезай сейчас же!
Мальчик радостно помахал им рукой, потом присел на краю колонны, спустив ноги вниз. Друзья подбежали к веревочным лестницам. Однако первое, что бросилось мужчинам в глаза у подножия колонн, была надпись: «Подъем по лестнице запрещен».
Тем временем Патрик уже спускался. Вильмовский слегка, потом посильнее потянул лестницу, желая проверить ее крепость. Болты, на которых она крепилась, слегка шатались. Заметив это, Смуга обеспокоенно крикнул:
– Патрик! Осторожнее!
Мальчик необычайно ловко передвигался по лестнице. Ему оставалось уже совсем немного, когда один из болтов вырвался из гнезда и лестница заходила ходуном.
– Боже! – вырвалось у Вильмовского.
Парнишка прижался к колонне и на мгновение замер.
– Дядя, не бойся! Я уже схожу.
И беспечно соскользнул на землю.
Смуга отер пот со лба, лицо его было суровым.
Они тут же вернулись домой, где по-мужски поговорили с мальчишкой. Тот, разумеется, клялся и божился, что исправится… Однако уже на следующий день носился по убогим, узким, грязным улочкам неподалеку от ведущих свое происхождение с римских времен выдолбленных в скале подземных многоэтажных катакомб Ком-эш-Шукафа. Излишне говорить, что его постоянно приходилось искать.
Однажды как-то днем Смуга объявил, что его друг вернулся и они могут его навестить. По словам зверолова, в 1891 году группа влюбленных в свой город и в его историю жителей Александрии с помощью итальянских архитекторов основала Греко-римский музей, где были собраны экспонаты далекого прошлого: статуи, различные фигурки, портреты, надгробия, саркофаги, надписи и в особенности монеты. Большей частью эта группа состояла из молодых людей, которые после обстрела города в 1822 году и перехода власти в Египте в руки англичан искали способ выразить свои патриотические чувства. Эта же группа несколько месяцев назад основала Александрийское археологическое общество. Смуга узнал об этом из письма, полученного в Лондоне.
Общество размещалось в здании позади музея. Когда они вошли, Смуга спросил:
– Господин Абир Шекейль на месте?
– Мудир[59] в кофейне, – ответил курьер, – сейчас я за ним схожу.
– Вот видишь, – вздохнул Смуга, – как повелось в этой стране. Приходишь на службу, вешаешь на крючок верхнюю одежду и направляешься в кофейню, а уже там ждешь посетителей.
Они прошли в большой зал с замысловатыми деревянными ставнями на окнах. Вокруг стояли витрины с древними скульптурами, монетами, папирусами. Стены были увешаны портретами исследователей античности. Смуга с Вильмовским с явным интересом стали рассматривать одну из витрин. Вдруг послышался гортанный голос:
59