Со взятием Вавилона вся Передняя Азия оказалась под властью Кира.
Часть четвертая
Рустам— воин сакской земли
Рустам стоял, прислонившись к резному столбу террасы Южного дворца. Перед ним, словно подвешенный к небу за башню Этеменанки, расстилался город мира. Гигантский квадрат могучих стен с трудом сдерживал стремление города, подобно половодью, .выплеснуться на простор и поглотить в своей ненасытности близлежащие города: Киш Нилпур, Дильбат, Куту, Барсиппу.
"Весь сакский народ можно втиснуть в это глиняное кладбище... Но саки задохнулись бы в этом скопище домов без своих ковыльных степей и вольного ветра. Не зря Мадий не вошел в этот обширный каменный мешок, предпочитая кочевать у стен его",— думал Рустам.
Луком изогнулся желтый Евфрат, стянутый, как тетивой, главным проспектом города — Айбуршабумом, а поперек, подобно стреле, тгролег проспект Адада, мостом Нитокрис рассекший полноводный Евфрат пополам. "Спасибо тебе, великая царица Вавилона! Может быть, твоя смерть спасла жизни тысяч далеких и чуждых, но почитающих тебя саков",— растроганно подумал Рустам. Его известили, что в связи со смертью Нитокрис и последующими семидневными похоронами и сорокадневными поминками пир в честь саков откладывается. С легкой укоризной он подумал, что даже такая мудрая правительница, как Нитокрис, поступила чисто по-женски, отказавшись принять пленного Набонида и заочно решив его судьбу. "Женщины, женщины! Вы любите только героев, и горе побежденному — он теряет для вас всякую цену",— горько размышлял Рустам, вспоминая пылкость Томирис после возвращения из 'победоносного похода на хаомоваргов.
Рустам не знал, какую мучительную внутреннюю борьбу выдержала Нитокрис. Из двух мужей не герой-воин Навуходоносор, а именно слабый, больше ученый, чем воин, Набонид был ей и ближе, и дороже. Судьба бывшего вавилонского царя была предрешена, и личное свидание, при котором потерявший голову от страха и позора Набонид засыпал бы ее заведомо невыполнимыми просьбами и мольбами, кроме унижений, мук, страданий, ничего бы не принесло. И Нитокрис, царица до кончиков пальцев, не желая играть жалкую роль, отказалась принять мужа. Но хитро, по-женски она оказала ему последнюю, но неоценимую услугу. Будто бы не поняв довольно-таки, прозрачные намеки Угбару, она вынесла решение назначить Набонида правителем Южного города, находившегося во владениях бедуинского племени, враждебного Персии. Кир, уверенный в покорности Нитокрис, до сих пор беспрекословно исполнявший ее волю, громогласно заявил, что предоставляет решение судьбы бывшего царя царице Вавилона, и теперь попал впросак. Он был вынужден согласиться с назначением Набонида, хотя предпочел бы иметь бывшего царя в качестве почетного узника у себя перед глазами.
Обиженный Набонид так и не понял, что бывшая жена не только избавила его от унизительной судьбы пленника, но попросту спасла ему жизнь.
Рустам глядел на расположенный по ту сторону проспекта Айбуршабума изумительный по красоте храм богини любви Иштар и не видел его, занятый своими мыслями: "Почему же так смутно и тревожно на душе? Мадий... Мадий... Вся степь поет о жалком конце этого могучего воина и царя, овладевшего "львиным логовом"— Ниневией, неприступной столицей великой Ассирии. Неужели Угбару решил, подобно Киаксару, использовать пир для того, чтобы избавиться от ненавистного Рустама с его саками? Почему же он, явный враг, старался быть таким приторным, приглашая на пир, хотя ненависть так и горела в его глазах? Но неужели посмеет? Ведь он даже не перс... Один не осмелится... Но почему один? Разве Мард не подъехал вслед? Да, да, в чем, в чем, а в подобострастии Угбару не упрекнешь, и Мард, зная это, пришел, чтобы сгладить впечатление, если Угбару допустит оплошность. Значит, двое? Нет, не двое! Угбару отъезжал от кучки, где стояли... Фанет?.. Нет, Фанета не было. Были одни персы... Гарпаг, Мард и-и... да, Фаридун! Неплохо! Угбару хозяин Вавилона, лучники Фаридуна несут охрану города, Мард — "око и ухо" царя, Гарпаг — первый советник Кира... Ого! Да это целый заговор! Пир — конец Мадия, пир — конец Рустама! Персы особенно не ломают себе голову, чтобы придумать что-нибудь поновее. А зачем? Для диких саков сойдет, помани их только куском жареного мяса и кувшином сладкого вина. Но неужели решатся без ведома Кира? А может, Кир... Нет, нет! Кир не стал бы таиться. Я в его руках. Но он очень отличает меня вниманием, осыпает милостями, подарил этот дворец, построенный Навуходоносором для своей жены Амиитис, повелел записать со слов звонкоголосого Шибаки скДзания обо мне, и теперь на дворцовых пирах поют степные песни о "железноте-лом" Рустаме сладкоголосые персидские ашуги. Присвоил мне титул царя царей степных народов, как будто сарматская Амага или мой брат Зогак покорно склонят свои шеи передо мной. А после битвы под Описом оказал мне высшую честь, посадив слева от себя — на место второго человека в персидской державе. Да-а, Опис, Опис... Под Описом завязалась узлом ненависть и злоба между Угбару и мной..."— мысли Рус-тама перенеслись в недавнее прошлое, перед глазами возникли картины боя под Описом.
Набонид, надеясь на Великую мидийскую стену, стоял лагерем под Описом, чтобы успеть в любом месте отразить попытку персов перевалить через преграду. Но Кир, услужливо предупрежденный вавилонскими жрецами, перехитрил Набонида. Не щадя ни людей, ни коней, делая в день переходы в девятнадцать фарсангов, Кир обогнул со стороны заката эту мощную оборонительную гряду, переправился через Евфрат и, отрезая вавилонское войско от Вавилона, вышел ему в тыл. Несмотря на предельную усталость сарбазов, Кир не преминул использовать преимущество внезапности и с ходу, не давая опомниться, атаковал вавилонян. Но войско Набонида было так велико, что, хотя в хаосе паники и погибло множество вавилонян, истребить его лихим наскоком оказалось невозможным. Жертвуя тысячами, вавилонский царь успел развернуть свою армию в боевой порядок.
Пришлось и Киру трубить отбой, чтобы привести в порядок свое войско. К счастью для персов, ошеломленные внезапным нападением, обескураженные огромными потерями вавилоняне медлили, давая тем самым спасительную передышку армии Кира. И он прекрасно ее использовал. Его воины перевели дух, отдохнули и подкрепились. Подтянулись отставшие части и обозы. Войско успело перестроить свои ряды в соответствии с планами Кира на предстоящую битву. Правый фланг, действующий против самого Набонида, он, усилив "бессмертными" <«Бессмертные» - гвардия Ахеменидов. Называлась так потом, что численность в 10 тысяч воинов была постоянной. Потери тут же восполнялись> и саками Рустама, поручил Угбару. Центром поставил командовать Гарпага, сам же возглавил слабейший левый фланг.
Верные правилу своего полководца, персы начали первыми. Разом ударили Кир и Гарпаг. Угбару, на которого была возложена решающая роль в битве, принял странное решение.
Против несметных полчищ отборного войска; вавилонян, которыми командовал сам Набонид, он бросил лишь трехтысячный отряд саков Рустама.
Рустам подумал тогда, что он ослышался и, подъехав к Угбару, спросил:
— Саки пойдут первыми?
У гбару нахмурился!
— Саки пойдут одни!— сказал он и, обернувшись к свите; оскалился в усмешке:—Кажется, вождь кочевников перетрусил?
Свита подобострастно засмеялась. Рустам думал: "Угбару, ослепленный ненавистью, решил погубить саков. Выхода нет! надо погибнуть так, чтобы ужас проник в сердца и врагов — вавилонян, и "друзей"— персов". Угбару, приняв молчание Рустама за страх, добавил:
— Жаль, что в таком могучем телетакая-заячья душонка.
Рустам закусил губу, крутнул коия на месте и) помчался прочь,кг своему отряду,.