Моя грудь сжимается, потому что я вижу, что Томми расстроен, и как его друг, как человек, который заботится и любит его, мне хочется облегчить его боль.
Мое сердце подпрыгивает в груди. Да, я люблю его. Так сильно, что это почти причиняет боль.
— Конечно. Я понимаю. — Поворачиваюсь, чтобы вернуться на кухню, но резко останавливаюсь. — Ну, если когда-нибудь захочешь поговорить об этом, то я здесь. Для этого и нужны друзья.
Все члены семьи Коста, кроме Пауло, присоединяются к нам на тестовом открытии вместе с несколькими моими друзьями, Клайвом и Марджи из дома престарелых, миссис Крингл и ее сестрами, Тобиасом Марли и многими членами семьи Хокинс. Глория, которая является лучом солнца для типичного мрачного, сварливого парня Бруно, занимающегося цифрами, приносит каждому члену семьи Коста мини-чулок ручной работы, набитый конфетами. Я тоже получаю один. Джой, которая помогала Джио в передней части, сидит рядом с ним, и я удивляюсь, насколько уютно им стало.
Братья Томми и Фрэнки в равной степени аплодируют и поддразнивают его по поводу пицц, названных в их честь. Есть даже «Мерри» — пикантная вариация моего любимого пирога с яблоками и беконом. Это заставляет меня вспомнить о пироге, над которым я работала по ночам, когда не могла уснуть, но я, вероятно, не буду называть его «Томми». Это больше похоже на «Пирог моего сердца».
В целом, открытие прошло с ошеломляющим успехом: много еды и напитков, функциональная посудомоечная машина и комплименты нашему логотипу, который наполовину пицца, наполовину пирог. Все идеально, за исключением одной вещи.
Томми ни разу не говорит со мной напрямую. Он произносит речь, в которой благодарит всех за помощь, распространение информации и оживление магазина. В то время как мы разделяем кусочки пиццы и пирога, произносим тосты и болтаем с нашими гостями, мы никогда не пересекаемся. Каждый раз, когда я пытаюсь привлечь его внимание, его зовут в другом направлении.
Фрэнки сидит у окна, положив ноги на пустой стул и положив руку на живот.
— Готова взорваться? — спрашивает Нико, убирая со стола.
Она игриво шлепает своего брата, когда он проходит мимо.
— Нет, съела слишком много пирога. Думаю, что попробовала по кусочку каждого из них. Мерили, ты потрясающий пекарь. Я очень рада, что ты станешь моей невесткой.
Я неловко ерзаю.
— И не только из-за пирога. Хотя десертная линия на семейных посиделках только что значительно улучшилась. Мама и папа не пекари.
— Томми тебе не сказал? — Я заламываю руки.
Она встречается со мной взглядом.
— Это сделал Джио. Прошлым вечером мы играли в карты, и Томми проиграл. Чего никогда не бывает. Я знала, что что-то случилось. И заставила его проболтаться. — Она постукивает себя по подбородку. — Как же хочется печеной фасоли и соленых огурцов прямо сейчас.
— Я думала, ты наелась пирогами?
— Это желание не имеет смысла. В любом случае, в следующий раз, когда будешь разговаривать с моим братом... — Фрэнки говорит с большой уверенностью. Словно мы с Томми все еще друзья, и она не сомневается, что я все еще будущая миссис Коста. Хотела бы я обладать такой уверенностью.
— С которым из них?
— Томми. — Она поднимает брови, как будто это очевидно. — Пусть он расскажет, почему больше не лазает по лестницам и не тушит пожары.
— Он сказал, что не говорит об этом.
— Но ты его лучший друг и будущая жена, конечно, он тебе расскажет.
— Я в этом не так уверена. — Я рассказываю Фрэнки о так называемой кадровой политике и моем недавнем разговоре с Томми.
Она закатывает глаза.
— Он боится потерять тебя. Ты боишься... ну, тебе лучше знать чего, но, исходя из опыта, ты можешь найти решение. Посмотри, за кого я вышла замуж — он получал награду за наименьшую вероятность взаимодействия с другим человеком несколько лет подряд.
— Расти был настоящим горным человеком?
— Еще тот дикий гризли. Как и Расти, мои братья не всегда откровенны в своих эмоциях. Некоторые из них не хотят жениться и остепениться, потому что глупы и упрямы — нежелательная семейная черта. Ты предупреждена. Другие не нашли подходящего человека. Но Томми встретил нужного человека в неподходящее время. Теперь, я осмелюсь сказать, что это правильный человек и правильное время. Этот человек — ты.
Что-то успокаивается внутри от ее слов, от услышанной правды. С которой я боролась, потому что она права. Я напугана.
— Но как мне сказать ему об этом?
— Думаю, ты покажешь ему. Делай то, что у тебя получается лучше всего.
— Испечь ему пирог? — спрашиваю я, потому что, как оказалось, это у меня получается лучше всего.