— Я хорошо, ты знаешь, — вздох. — мне кажется, что я оступилась, и совершила поступок абсолютно не красящий меня.
— В «Илиаде» есть такой момент: когда Афина сбила Ареса с ног камнем, и Афродита попыталась вынести любимого мужчину с поля боя дабы не дать ему опозориться перед войнами. — улыбнулась Росс.
— И что же сказала Афина? — спросила с интересом я.
— Хм. — Вика покачала головой. — Афина ударила Афродиту, но суть сейчас не в этом, верно?
— Да. Я переспала с Вадимом, но сделала это из-за…
— Из-за ревности и отсутствием желания делиться. Подозреваю, что секс был великолепный, но что именно тебя гложет? — Росс посмотрела в сторону, словно наш с ней разговор лёгок и прост, а самое главное — обыденный.
— Вик, я чувствую себя, как шлюха. — я вздохнула, ведь признаваться в чем-то аморальным самой себе, как-то трудно.
— Шлюха… — повторила Виктория, словно оскорбление было лично в её адрес. — ты часом не оголтелая феминистка? Если нет, то какого черта ты вообще так о себе говоришь? Глупые моралисты носят маски правильности и отчитывают тебя вдоль и поперек за проявление сексуальности с каменным стояком, ибо им не хватает над тобой власти и единственное на что способны — отчитывать тебя. Ханжи носят рясы и им удобно скрывать естественное желание овладеть тобой. Феминистки не осознают, как сладко быть той, кто знает свои слабые стороны. — она говорила резким, нетипичным для неё тоном. — я знаю, что такое стыд за свою сексуальность, и поэтому, пока ты участница «Пандора» я запрещаю тебе произносить это словно при мне. — на секунду она замолчала, но спустя эту же секунду, крепко сжав ладони в кулачки Вика продолжила. — знаешь, стыд разрушает женщину изнутри и навсегда запирает её в коробку правильности, стиснув узами общепринятых норм лишая её индивидуальности.
— Хм, но если стыд разрушает, Вик, то почему ты до сих не сделала «Пандору» открытым, доступным обществом? Просто подумай, — я эмоционально раскинула руки желая донести, как мне казалось, очень дельную, умную мысль, но Вика резко осадила меня одним только взглядом.
— Дай я спрошу тебя кое о чем. — Росс развернулась ко мне вполоборота. — вот, представь, если бы «Пандора» была публичной организацией с громким именем, ты смогла бы признаться, что ты активистка организации, которая организует сексуальную реализацию женщин и мужчин путём бесстыдного секса без обязательств и стыда? Тебе хотелось бы в таком случае делиться с этим серым, стыдливом миром тем фантастическим сексом, который тебе дарили не менее фантастические мужчины? Ты смогла открыто заявить о себе, как о той, кто занимается этими сладкими вещичками иной раз на первом свидании? — Виктория блеснула своими голубыми глазами через линзы своих очков пристально посмотрев в мои глаза. — мы не можем завоевать планету, не можем каждому человеку навязать сексуальность и организовать одну единственную партию, которая поведёт людей ко всемирной любви, но, знаешь, я счастлива, что мы можем освобождать людей избавляя их от стыда и заморочек, помогая обрести удовольствие. Раньше, я была наивной, и, знаешь, Нин, мы были большой организацией, которая шумела на каждом углу и о нас слышали из каждого утюга, но это была друга организация, что погрязла в грязи и желании прыгать выше головы. Нин, я не хочу ворошить прошлое. — Вика разочаровано замолчала, и я решила сменить тему, чувствуя, что ворошить прошлое ей действительно нелегко.
— Вик, я ведь переспала с Вадимом и, знаешь, мне очень стыдно. — вздох.
— Свиреп, неистов, грозен. — улыбнулась довольно Росс. — победа не всегда сопутствует Аресу, ведь часто уступает на поле битвы воинственной дочери Зевса, Афине-Палладе. Побеждает она его мудростью и спокойным сознанием собственной силы. Нередко и смертным под силу одержать победу над Аресом, ведь им помогает Афина.
— Нередко? — удивилась я.
— Конечно, Диомед под стенами Трои поразил его медным копьём, ведь сама Афина направила этот удар. Говорят, что ужасный крик раненого Бога разнёс по войску троянцев и греков очень далеко, и казалось, словно десять тысяч воинов вскрикнули сразу вступая в жестокую, яростную битву. Да, говорят, что именно так закричал от боли покрытый своими медными доспехами Арес.