Мейбл посмотрела на группу полицейских у тротуара. Они болтали, смеялись, радовались хорошей погоде и что-то ели. Зрение у нее было уже не то — она присмотрелась повнимательнее и поняла, чем они подкреплялись. Пиццей.
Подняв глаза к небу, Мейбл поблагодарила Бога за то, что он заботится о них.
Глава 51
Генеральная прокуратура США располагалась в Нью-Йорке по адресу Сент-Эндрюс Плаза, один. Восемь этажей стали и грязного стекла были обителью самых могущественных федеральных прокуроров в стране. Валентайну случалось бывать здесь, и его всякий раз мучил вопрос: когда же федералы удосужатся помыть свое здание. До сих пор этого не произошло.
Рядом с прокуратурой возвышался римско-католический храм Святого Андрея, одна из исторических достопримечательностей города, построенная в начале XVIII века. На следующее утро, в половине восьмого, Рики Смит поднялся по ступеням храма, чтобы исповедаться. Валентайн и Полли дожидались его на тротуаре. С этого места открывался прекрасный вид на Бруклинский мост. Утро было чудесное. Полли надела лучшее платье. Рики — лучший костюм.
— Они поступят с Рики по справедливости? — спросила она.
— Да. Добровольная помощь следствию — совсем другое дело, — ответил Валентайн.
— Ему придется свидетельствовать против Стэнли в суде?
— Вероятно.
Полли покусывала ноготь.
— Рики грозит тюрьма?
Валентайн смотрел на поток машин, съезжавших с моста. Ему казалось, что помощник генерального прокурора больше заинтересован в том, чтобы посадить Стэнли Кессела. Так ему подсказывала интуиция. Но помощник генерального прокурора вполне может и Рики устроить веселую жизнь. Коль назвался свидетелем обвинения, такой поворот тоже вероятен.
— Не исключено.
— Сколько светит Стэнли?
— От десяти до двенадцати, если повезет.
— Думаете, этого достаточно?
Валентайн пожал плечами. Стэнли Кессел целый город привлек к незаконной деятельности. Валентайн не знал, какое наказание было бы адекватным такому преступлению. Рики вышел без десяти восемь и посмотрел на тротуар, словно тот должен был разверзнуться и поглотить его целиком. Полли сжала его руку.
— Ты как, нормально? — спросила она.
— Не совсем.
— Ты уверен, что хочешь пройти через это?
Он посмотрел на нее, потом на Валентайна.
— Совершенно уверен.
Вестибюль генеральной прокуратуры напоминал полицейский участок: на стенах камеры видеонаблюдения, на входе рамки металлоискателей, через которые должны были проходить все без исключения. Они назвались, предъявили документы суровому дежурному и встали у стены с прочими ожидающими вызова наверх.
Валентайн предположил, что эта очередь состоит из преступников и их адвокатов, и несколько минут пытался понять, кто из них кто. Но разницы не заметил и бросил это глупое занятие.
В восемь пятнадцать сотрудник прокуратуры спустился за ними. Они прошли через рамку, охранник поводил вокруг них ручным детектором. Валентайн попросил вернуть ему документы, но ему сказали, что отдадут их, когда он будет выходить из здания. Сотрудник повел их к лифту.
— Процедура для всех одна, — пояснил он. — Такой порядок ввели после одиннадцатого сентября.
Они вышли на седьмом этаже и оказались в комнате для совещаний с длинным столом, шестью стульями и мигающими лампами под потолком, плитки которого грозили обрушиться на голову в любой момент. Двое мужчин поднялись со стульев и представились: Роберт Кнутс, помощник генерального прокурора, и Стивен Томас Робертс, специальный агент ФБР. У Кнутса была копна светлых волос и румяные щеки. Робертс производил впечатление жесткого ирландца. Взгляд его темных глаз мог пробуравить собеседнику дыру в голове.
— Присаживайтесь, — пригласил Кнутс, указывая на стулья напротив себя и Робертса. — Что-нибудь выпьете?
Они отказались и расселись за столом. Рики тяжело задышал, и Валентайн испугался, что он сейчас удерет. Казалось, его удерживает здесь только Полли. Она была абсолютно спокойна.
Рики ткнул пальцем в диктофон на столе.
— Записывать будете?
Кнутс кивнул.
— Вы против?
Рики открыл рот. Валентайн почувствовал, что сейчас он пошлет Кнутса подальше и сбежит. Но Рики только захлопнул рот.
Кнутс нажал на кнопку диктофона, и тот зажужжал. Он произнес свою фамилию, дату и время, потом перевел взгляд на Рики.