— Он в больнице учился. К ним учителя приходили. Очень хорошие. И еще каждую неделю шефы из районной библиотеки наведывались. Книжки приносили, конкурсы всякие устраивали с подарками.
— Даже не верится! В наше время такие энтузиасты?!
— Ну, а я о чем! У них только телевизор за плату включали. Но Антону те программы, что показывали, не нравились. И денег у нас на это нет. А вот Вы думаете, почему Тонька к Вам прибился? Да потому, что туда один пожилой человек приходил с лекцией. Врач, наверное. И рассказывал, об эпидемиях всяких: чуме, холере. Как люди узнали, что они микробами вызываются. Я сама техникум связи закончила, но очень люблю смотреть передачи про медицину. А мой парень так просто загорелся: «Хочу сам микроб увидеть, как Левенгук. Вырасту и тоже буду охотником за микробами».
— А здесь в школу Вы не можете его записать?
— Я пробовала. Не получается. Прописки нет. Опять же учебный год скоро закончится. Но мама ему учебники передала. Он их читает.
— Вот Вам и наш просвещенный двадцать первый век! — подытожил Леопольд Янович свой рассказа о Тонькиных злоключениях. — Вы подумайте, Иван Климович! Декларируют модернизацию образования в сельской местности, а сами школы закрывают!
— Да ладно Вам переживать, — отмахнулся Жуков. — Естественный отбор свое дело сделает. Михайла сын Ломоносов до Петербурга с рыбным обозом от северного моря ножками дотопал, ну, и Тонька- Левенгук не пропадет, если упорства в нем достанет. «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих».
— И Вы можете так спокойно ко всему этому относиться?
— К чему «этому»?
— Так Вы же сами мальчика можно сказать «приручили», а отвечать, значит, не хотите?! Бабушка увозит его в этот самый поселок и что же?! Пока отец не возвратится, он будет там… дрова рубить… или что там еще по хозяйству делают. У них же там даже библиотеки нет!
— Угу! — согласился Иван Климович, усаживаясь за свой стол спиной к собеседнику. — Будет. По хозяйству… Простите, Леопольд Янович, у меня еще тезисы на конгресс не готовы. «Форс мажор»!
Короткевич, распаленный диалогом, демонстративно вышел в коридор. Это поколение… Эти прагматики! Этот лозунг про «спасение утопающих…»!
Да, возвращаться в прошлое после того, как познал кровавую цену его лицемерной гуманности, он бы не хотел. Но жизнь же брала свое и тогда. Народ учили грамоте, чтобы читали сталинскую «Правду», а люди научились читать между строк и уличать писак во лжи. И в реальной жизни сельская учительница действительно бескорыстно боролась за право какого- нибудь талантливого парнишки получить настоящее образование. Как знаменитая актриса Марецкая в фильме. А для мальчика Антона в демократическом государстве нет школы в поселке, где он живет! И если его отец вернется без денег, кто ему поможет?! Даже в целях пропаганды и агитации! Богатый спонсор?
Тут Леопольд Янович, вздохнув, признался самому себе, что лично он, пенсионер, в два раза богаче старшего научного сотрудника Жукова, которому еще полагается оплачивать свой проезд в общественном транспорте. Какое уж тут спонсорство…
Поздним вечером, читая в постели мемуары поэта Андрея Белого Леопольд Янович отвлекся от книги, обвел глазами комнату и вдруг подумал, что хорошо бы увидеть на полу забытую детскую игрушку — машинку какую- нибудь — и думать, что придет внук, будет ею играть… Вот почему- то опять не о сыне или дочери подумал, а именно о внуке. Потом стал представлять, как елозит по полу с машинкой, фырчит и, подражая клаксону, крутится белоголовый мальчик…Тонька. В спальне можно было бы поставить ему столик письменный, полочку повесить для учебников… Но тут же пришла мысль о их с Лелей двуспальной кровати. Представилась эта женщина… Наталья Федоровна. Очень милая, но совершенно посторонняя. И как- то проскользнувшая «наискосок» в его раздумьях мысль предложить ей с внуком пожить в его квартире, ушла. Леопольд Янович поднес к глазам книгу и продолжил чтение о сложных отношениях в кругу поэтов- символистов.
Антон появился в лаборатории через два месяца, когда Леопольд Янович, откровенно говоря, стал о нем забывать. Вошел смущенный, немного подросший с тем же живым огоньком в круглых зеленых глазах.
— Тонька! — воскликнул Короткевич, разворачиваясь навстречу к нему вместе со стулом. — Ну, здравствуй! Рассказывай, где пропадал! Я же палочку твою «чудесную» сохранил. Вот жалко Елизаветы сегодня не будет. И Ивана Климовича нет.
— Здравствуйте, Леопольд Янович! — ответил Тонька. И Короткевич сразу же заметил, что детский басок его окреп. — Иван Климович на конгрессе в Питере. Я знаю. Мне Николай Николаевич сказал, у которого я в школе в пятом классе учусь. Они с Иваном Климовичем друзья.