- Ёсино-сама никогда не была добросердечной, это да, - наконец проговорила она, тщательно подбирая слова. - Она всегда предпочитала говорить, как есть, а не ходить вокруг да около. И если она так сказала, можешь мне поверить, она именно так и думает. Впрочем, ее можно понять. Для нее безопасность клана баунто - главная и первостепенная задача, а все остальное волнует ее в самую последнюю очередь. Что до Мабаши... не буду гадать, что сподвигло его на сотрудничество с Карией, не знаю. Но у каждого из нас, баунто, есть грустные главы в жизни. Живем мы, как тебе известно, очень долго, так что в этом нет ничего удивительного. Можешь не сомневаться, и у него они были.
- Да я и не сомневаюсь, - Хинамори сама удивилась тому, какая горечь прозвучала в ее голосе.
- Знаешь, Хинамори, смотрю я на тебя сейчас и думаю, а не влюбилась ли ты часом? - с Йоши внезапно слетела ее идеальная маска полной отстраненности и безразличия к окружающему миру, а на лице появилась грустная и понимающая улыбка. Так могла смотреть только женщина, действительно знающая, о чем говорит, и испытавшая это на своей шкуре. А может, и не раз.
В первый момент Момо захотелось вскочить и отчаянно замахать руками, дабы опровергнуть это абсурдное с виду предположение. Но она не стала. Потому что внезапно поняла, что слова Маэми, возможно, не так уж и далеки от правды. Влюбилась? Может, и так... Вот только на то чувство, которое возникло у нее, когда она впервые увидела воочию капитана Айзена, это не походило. Хинамори все еще отчетливо помнила тот самый первый день инспекции, когда капитан Пятого Отряда прибыл в Академию в составе инспекционной комиссии. Девушка смотрела на него, не в силах отвести взгляд. И дело было даже не в красоте, хотя капитан Айзен, несомненно, был и оставался очень красивым мужчиной. Он просто обладал какой-то невероятной харизмой, которая помогала ему располагать людей к себе, вызывала доверие. И действительно не было ни единого случая, когда бы Момо хоть на миг засомневалась в его действиях и решениях. Он был для нее несомненным авторитетом. В тех случаях, когда у Хинамори что-то не получалось, ей было достаточно лишь представить себе, как будет разочарован в ней капитан, и все получалось словно само собой. А при виде его улыбки девушка чувствовала такую легкость, что, казалось, вот-вот взлетит, окрыленная внезапно свалившимся на нее неземным счастьем.
Можно ли это назвать любовью? Может быть. Вот только это действительно ни капли не походило на ситуацию с Мабаши. Там все было как-то проще, понятнее. Да, они пробыли вместе недолго. Очень недолго. День с небольшим. Откуда бы там взяться чувствам? Да тогда Момо и не задумывалась об этом. Это сейчас, не спеша все осмыслив, девушка поняла, что все вовсе не было так уж бесперспективно, как ей всегда казалось. Вспомнила его шуточные, а может, даже вовсе не шуточные предложения сходить на свидание, когда все закончится. Его широкую безбашенную улыбку, когда он это говорил, словно сам не веря, что несет что-то подобное. И свою кислую реакцию на все это. Тогда ей действительно казалось, что время и место неподходящее. А сейчас... сейчас было уже поздно. Внезапно Момо подумала, что если бы можно было повернуть время вспять, она бы, не задумываясь, ответила ему согласием.
Из ступора, в котором Хинамори пробыла неизвестно сколько времени, ее вырвала Йоши, чуть ли не насильно залив ей в рот остатки своего чая. Момо удивленно посмотрела по сторонам, а потом сфокусировала взгляд на Маэми, вдруг почувствовав, что в глазах опять неприятно щиплет.
- Долго я так просидела? - спросила она, чувствуя какое-то не то смущение, не то вину за это внезапное выпадение из реальности. К тому же, судя по тому, что Йоши вновь вернулась к чтению своей книги, времени явно прошло немало.
- Почти полчаса, - спокойно отозвалась Маэми. На ее лице вновь была отрешенная маска, словно это не она недавно смотрела на собеседницу с пониманием и сочувствием. - Уж извини за это, - кивнула она на пустую пиалу. - Но лить слезы, не осознавая этого, это не дело. Слезы должны приносить облегчение, и никак иначе.
- Да нет, я вам благодарна, - тихо произнесла Хинамори, а потом посмотрела на баунто долгим задумчивым взглядом, словно решая, развивать тему или нет. - А вы... вы ведь тоже влюблялись, Йоши-сан?
Маэми громко и резко захлопнула книгу, заставив Момо непроизвольно вздрогнуть. Кажется, на этот раз она здорово перегнула палку и уже приготовилась извиняться за свою бестактность. Но Йоши сделала предупредительный жест рукой, так что девушка не произнесла ни слова.
- Ты винишь себя в смерти Мабаши? - спросила она, буквально поставив Хинамори в тупик, потому что та ждала чего угодно, но не возвращения к этому.
- Разумеется, - твердо ответила Момо, быстро взяв себя в руки, хотя и не понимая, к чему клонит Йоши.
- А почему? - новый вопрос Маэми поставил Момо в еще больший тупик, чем раньше, ибо с точки зрения Хинамори все было очевидно.
- Ну... он ведь защитил меня от Саватари... - при воспоминании об этом сердце опять неприятно кольнуло, но девушка сделала вид, что ничего не случилось.
- А разве ты просила его тебя защищать? Разве это было не его собственное решение? - продолжала спрашивать баунто.
- Это так, но...
- У нас, баунто, кроме наших Кукол, другого оружия нет, - перебила ее Маэми. - И наши Куклы - это единственное, чем мы можем всерьез навредить таким противникам, как шинигами. И если Мабаши защитил тебя не от атаки Куклы Саватари, то ты бы все равно не умерла, даже если бы он этого не сделал.
- Не говорите так, будто смерть Мабаши-куна была бессмысленной, - Хинамори сама не заметила, как всерьез рассердилась, и слова Йоши вызвали у нее такое неприятие, что просто пропустить их мимо ушей было невозможно. - Он сам так решил. Он делал то, что считал правильным. Одно лишь это доказывает, что все, включая его гибель, не было лишено смысла.
- Ну вот мы и пришли к тому, с чего начали, - подвела итог Маэми. - Теперь и ты сказала, что это было его собственное решение, и твоей вины в случившемся нет ни грамма.
Эти слова подействовали на Момо как ведро ледяной воды на голову. Действительно, выходило, что она сама себе противоречит. Но почему-то чувство, что в случившемся все же есть ее вина, никак не желало отступать, напрочь игнорируя все опровергающие его существование аргументы.
Не говоря более ни слова, Йоши взяла книгу подмышку и поднялась из-за стола, намереваясь идти к себе.
- Вы не ответили на мой вопрос, Йоши-сан, - заметила Хинамори, когда баунто была уже в дверях.
- Хочешь, я расскажу тебе одну историю, Хинамори? - спросила, не оборачиваясь, Маэми и, не дожидаясь ответа, продолжила. - Давным-давно жила-была на свете девочка, с виду ничем от других людей не отличающаяся. Но отличие было. Всего одно. Обладала девочка силой, другим людям недоступной. Из-за этого вся деревня боялась ее и ненавидела, считая злом. Связываться с ней опасались, так что жила она одна-одинешенька. Но шли годы, девочка выросла. И однажды забрел в ту пустынную часть деревни, где жила девушка, юноша и, вопреки родительским указам, заговорил с ней. Девушка, уставшая от постоянного одиночества, была рада встретить его. Они разговорились, и в результате девушка попросила его приходить к ней почаще. Так и повелось. Юноша и девушка полюбили друг друга. А потом об этом узнали в деревне и обвинили юношу в том, что он связался с нечистой. А когда он отказался разорвать связи с девушкой, его убили. Прямо на центральной площади. На глазах у всех, как напоминание о том, что будет со всеми, кто свяжется со злом. А девушка снова осталась одна и поклялась себе больше никогда не открывать свое сердце никому.