- А кто шутит? - усмехнулась Йоко.
И улыбка на лице Изуру восхитительна...
И наплевать, что злые языки в Пятом Отряде без устали твердят, что лейтенант и четырнадцатый офицер в рабочее время занимаются чем угодно, только не работой, а добрые - просто рады позубоскалить на эту тему. В конце концов, это тоже часть игры. И неважно, что никто, кроме них двоих этого не знает.
Примечание к части
Кому не сложно, оцените, пожалуйста, этот фик и черкните пару строчек: https://ficbook.net/readfic/3212907
Автор и я будем очень благодарны.
Том 2.
Глава 28. Боль
- Чего опять загрустила, Кучики?
Приветливый голос Кайена застал Рукию врасплох. Девушка сидела на своем излюбленном месте у подножия толстого дерева, росшего недалеко от главного полигона Тринадцатого Отряда. Могучие раскидистые ветви с густой листвой надежно скрывали ее от посторонних глаз и солнечных лучей, образовав что-то вроде шалаша. Рукия приходила сюда, когда хотела побыть одна, когда ей нужно было о чем-то подумать или просто чтобы отдохнуть от суетливости Отряда.
Но в последнее время Кучики стала приходить сюда слишком уж часто, что в корне не устраивало даже ее саму, но она совершенно не представляла, что ей делать. Рукия очень быстро заметила, что после разговора с Йоко, который произошел пять долгих дней назад, ее будто подменили. Холодность и отстраненность, единственные чувства, которые ей полагалось демонстрировать на людях, и отрепетированные до совершенства, сейчас буквально трещали по швам. Настоящие эмоции, которые Рукия старательно подавляла, чтобы кто-нибудь, не дай бог, не узнал, что у нее на уме, отчаянно рвались наружу. И то, что капитан Укитаке и Кайен-доно никак не комментировали происходящие с ней перемены и вообще делали вид, что ничего не происходит, это вовсе не означало, что остальные будут вести себя точно также. Несмотря на ровные отношения с Отрядом, недоброжелатели у девушки все равно были, и она просто не могла позволить себе дать им повод для сплетен.
Придя в укромное место и в очередной раз задумавшись о судьбе своей тяжкой, Рукия сама не заметила, как погрузилась в глубокую медитацию. А когда очнулась, вокруг уже не было зеленой листвы дерева, шелестящей на ветру травы, как и самого теплого южного ветра, против компании которого Кучики никогда ничего не имела. Вместо этого была уже знакомая ей ледяная пустыня - ее внутренний мир и обитель Соде-но-Сираюки. Впрочем, назвать это пустыней сейчас можно было уже с натяжкой. По мере того, как благодаря тренировкам росла духовная сила Рукии, ее внутренний мир тоже изменялся. И по сравнению с ее первым визитом сюда, перемены были разительные. Появилось больше растительности - изумительных ледяных деревьев, пород которых девушка никогда раньше не видела. Крошечный домик ее занпакто стал куда больше и сейчас напоминал уже терем, а не избушку. Причем, японских мотивов в нем не было. Совсем. И Рукия понятия не имела, к культуре какой страны мира живых может относиться это строение, и изрядно удивлялась, почему таковое появилось в ее внутреннем мире. Ледяных скульптур, в которые Соде-но-Сираюки преобразовывала ее реацу, стало уже так много, что эта причудливая галерея растянулась практически до самого горизонта. Хотя их могло бы быть и еще больше, но в последних тренировках с Кайеном-доно ей не раз приходилось использовать скопившиеся у нее резервы. Шиба справедливо решил, что Рукия совсем увязла в повседневной рутине, и всерьез взялся за ее тренировки, хотя раньше никогда не сражался с ней даже в полсилы. Но Соде-но-Сираюки ничего не имела против того, что Кучики разрушала ее работы, скорее наоборот, была рада.
Занпакто обнаружилась уже привычно не в доме, в котором они с Рукией беседовали всего один раз, а на улице, ваяя очередную скульптуру. Как это случалось обычно, в первый миг Кучики зачарованно замерла, наблюдая, как Соде-но-Сираюки, делая плавные пассы руками, придает куску льда форму. Изящные пальцы даже не прикасались к статуе, проскальзывая в нескольких миллиметрах над поверхностью льда.
- Я рада, что вы здесь, Рукия-сама, - занпакто, как и повелось у них с самой первой встречи, начала разговор первой. Знала, что девушка может часами наблюдать за ее работой, боясь отвлечь в самый неподходящий момент.
- Прости, что отвлекаю тебя, Соде-но-Сираюки, - мягкий голос занпакто всегда действовал на Кучики успокаивающе, и беспокойство и сомнения, в последнее время прочно оккупировавшие сердце Рукии, нехотя, но все же стали отходить на второй план.
Соде-но-Сираюки одарила свою хозяйку немного укоризненным и даже возмущенным взглядом. Ведь уже сколько раз говорила, чтобы та не переживала по таким пустякам, а Рукия все равно каждый раз выглядит так, словно только что без спросу съела ее любимое варенье. Поэтому ей оставалось только покачать головой и едва слышно вздохнуть.
Какое-то время они помолчали. Занпакто вновь вернулась к работе, которая у нее очень даже спорилась. Бесформенный кусок льда очень быстро приобрел человеческие черты, и уже скоро Рукия с удивлением узнала Шибу Мияко, третьего офицера своего Отряда и жену Кайена.
- Вы в последнее время часто думали о Мияко-сан, - заметила Соде-но-Сираюки, видя, с каким удивлением Кучики смотрит на ее работу. - Поэтому я и воплотила именно ее образ.
Рукии не надо было объяснять своей занпакто что бы то ни было. Они были одним целым, и Соде-но-Сираюки всегда была в курсе ее мыслей и переживаний. Они часто общались мысленно, но именно такие беседы с глазу на глаз всегда приносили девушке облегчение и надежду, что все как-нибудь образуется.
В последнее время она действительно много думала. И о Мияко в том числе. С женой Кайена у нее были очень хорошие отношения. Когда Рукия только поступала в Отряд, та отсутствовала в Обществе душ, крепко увязнув на очень долгом задании в мире живых. Однако когда вернулась, то очень тепло, также, как и Кайен, приняла Рукию. И девушка была счастлива, что рядом с ней появился еще один человек, которому можно было полностью довериться. Да и в конце концов, Мияко, по сути, была единственной женщиной в ее окружении, с которой можно было поговорить о женских делах. Представить себя разговаривающей о подобном с Киёнэ Кучики просто не могла, а Мияко всегда была готова поговорить и поддержать.
Рукия и сейчас хорошо помнила, как, впервые увидев Мияко, решила когда-нибудь стать такой же, как она: сильной, красивой, независимой, но при этом доброй и отзывчивой. Не менее хорошо девушка помнила и то ранее утро пять дней назад, когда Тринадцатому Отряду было поручено разобраться со странным Пустым, появившемся в Руконгае и начавшем убивать всех без разбору. Мияко и небольшая группа рядовых отправились на разведку, и вот уже пять дней их нет.
Они с Кайеном тогда провожали их до самых ворот, и в голосе лейтенанта, обычно приветливом и непринужденном, Рукия впервые услышала реальную тревогу. Все это не понравилось ей с самого начала: это известие о Пустом, это задание Мияко-сан, и неслыханные ранее интонации в голосе Кайена, не предвещающие ничего хорошего. И Кучики тогда просто стояла, сжав кулаки, и смотрела, как прощается друг с другом чета Шиба. И ее собственный голос предательски сорвался, когда она кое-как, но все же произнесла: "Будьте осторожны, Мияко-сан". Но женщина в ответ на это лишь мягко улыбнулась... и эта улыбка не принесла Рукии обычного успокоения. В тот день после службы заставить себя вернуться в поместье Кучики, как обычно, девушка не смогла. Сердце неприятно покалывало, а это вообще было из ряда вон. Кайен-доно, как назло, куда-то запропастился, и Рукия совершенно не представляла, что ей делать.