Дарья была ошеломлена услышанным. Вид у нее был растерянный, в глазах стояло изумление, смешанное с любопытством. Она не знала, как реагировать на отцовское признание. Девушку мучил вопрос, почему отец никогда прежде не рассказывал о себе, почему она сама никогда не интересовалась, какие у нее корни. По вечерам, когда собиралась семья, разговаривали обо всем: работе, учебе, планах на выходные и отпуск, о прочитанных книгах, просмотренных фильмах, прослушанных концертах, но никогда отец не рассказывал о своей семье. Дарья не знала родителей Алекса, они ушли из жизни до ее рождения. Она не знала и родителей матери. Дарья выросла без бабушек и дедушек и для нее это было естественным. Родители не любили рассматривать старые фотоальбомы. А дочь не изъявляла желания их посмотреть.
К Алексу подошел Эндрю, который с интересом слушал разговор своей племянницы с братом.
– Скажи, Алекс, ты когда-нибудь рассказывал своей дочери о нашей с тобой семье? Дарья знает, что мы с тобой русские, хоть и родились в Америке, что происходим из старинного русского княжеского рода Ухтомских, который ведет свое начало от Рюриковичей? Голос Эндрю звучал жестко и в то же время гордо. – Джейн моя знает, что в ней течет русская кровь, она неплохо говорит по-русски, правда читать и писать ей трудно. Я к сожалению своему огромному не удосужился во время научить ее письменному русскому. Но с детства дома говорю с дочерью на русском. И Джейн гордится своими русскими корнями. Не понимаю твою позицию, Алекс. Не понимаю Мелинду. Она ведь умная тонкая, психологически тонкая женщина. Как можно было упустить самое главное в воспитании дочери, не дать ей основ фамилии.
Алекс слушал брата тихо, опустив голову, понимая полностью его правоту. Он вспомнил, как после появления Дарьи они с Мелиндой решили никогда не затрагивать русскую тему. Она была для них слишком больной. Но одновременно супруги понимали, что рано или поздно, но придется рассказать Дарье все. И этого момента они боялись и всячески оттягивали.
Тут в кабинет вежливо постучали и в ответ на приглашение вошли Владимир, Майкл и Джейн. Джейн держала в руках семейный фотоальбом.
– Папа, – обратилась она к Эндрю, – посмотри на эту фотографию.
На фотографии были запечатлены трое молодых мужчин, которые стояли за стульями, на коих сидели две молодые женщины. Все были одеты по последней моде начала двадцатого столетия. Фотография была датирована 1912 годом. – Папа, – продолжала Джени – эта фотография князей Ухтомских с женами? Я узнала твоего дедушку, а остальные мужчины похожи на него. У нас такой фотографии нет.
– Да, доченька, ты права. Это, действительно, все князья Ухтомские. И эта фотография сделана во время свадьбы их единственной сестры Лизоньки. – произнес Эндрю. – Я всегда считал, что ты, Джейни, похожа на свою прапрабабушку, посмотри, она сидит слева.
– Действительно, есть сходство и большое – включился в разговор Владимир. – Я сразу отметил это и сказал Джейн. Она у вас прекрасно говорит по-русски. Это так приятно. А вот Дарья не похожа на свою прабабушку, хотя какое-то сходство с Джейн у нее есть. Мне кажется она похожа на другую женщину, фотография которой сейчас у нее в руках.Глава 4
Россия, октябрь 1918 года. Родовое имение князей Ухтомских под Петроградом. Имение практически разрушено. Жилыми остались три комнаты, в которых расположились семьи князей Ухтомских. В одной из них, самой большой и просторной, за когда-то красивым и дорогим овальным столом сидели все представители рода князей Ухтомских. Самому старшему из них князю Александру чуть больше сорока лет. Это высокий статный мужчина, на котором отлично сидел мундир офицера царской армии без погон и других отличительных элементов. Но покрой и материал, из которого был сшит мундир, свидетельствовали о высоком чине его обладателя. Князь Александр действительно был полковником царской армии. После окончания Павловского военного училища он был направлен в чине подпоручика в лейб-гвардии финляндский полк, в котором прослужил вплоть до февраля 1917 года. Февральский переворот 1917 года, приведший к отречению императора от короны, породил хаос в его душе. Князь не смог смириться с тем, что происходило в России. Он оставался верен императору и, когда власть в стране перешла к Временному правительству, и когда в результате Октябрьской революции власть захватили большевики. Александр не участвовал ни в одном из военных конфликтов последних лет. Хаос в душе постепенно трансформировался в навязчивую, казавшеюся единственно правильной, идею покинуть Россию, Россию, которую он так любил, но которую никак не мог понять и принять.