- Степан, ты почему здесь? - процедила Анна Казимировна сквозь зубы. - Тебе что вчера было сказано? Вон отсюда!
- Я уйду, - сипло проговорил летчик. - Уйду. Только вот он, - летчик кивнул в сторону Андрея, - пусть пойдет со мной.
- Хорошо, - спокойно сказал Миронов, медленно поднимаясь из-за стола, - пойдемте.
- Нет, - Войцеховская цепко ухватила Андрея за рукав пиджака, - вы никуда не пойдете. А ты… ты немедленно уберешься отсюда. Слышал?
Сидевшие за соседними столиками уже смотрели на них, те, кто был подальше, поворачивали головы. Краешком глаза Миронов заметил: в дверях показались оперработники. Один в штатском, другой в форме милиционера. Но их вмешательство он считал излишним: что подумает Войцеховская? Медлить было нельзя.
Мягким, но решительным жестом Андрей освободил свою руку.
- Не волнуйтесь, Анна Казимировна. Сейчас я провожу этого гражданина и вернусь.
- Если так, я уйду с вами.
- Никоим образом, - твердо сказал Миронов. - Я сейчас вернусь. Пошли, - бросил он летчику, жестко беря его за локоть.
Едва они вышли в вестибюль, тот яростно вырвал у него свой локоть.
- Ну ты, как там тебя? Что тебе от нее нужно?
- Вот что, гражданин хороший, - сказал Миронов, - считайте, что я вас не слышал, и шагайте-ка отсюда. Так будет лучше.
- Т-ты… т-ты еще учить меня вздумал! - Кулак летчика мелькнул в воздухе, но Миронов действовал быстрее.
Мгновенье - и рука парня, схваченная на лету, вывернута ему за спину.
- Ну как? - спросил Миронов. - Сами пойдете, или вас проводить до дверей?
Летчик тщетно пытался вырваться. В этот момент подошли оперработники, появился Луганов.
- Нехорошо, гражданин Савин, - укоризненно сказал, обращаясь к летчику, тот, кто был в милицейской форме. - Опять безобразничаете? Придется в отделение.
Летчик, руку которого Миронов выпустил, как только появился «милиционер», повернулся было к выходу, но у самой двери заартачился.
- Позволь, старшина! А его? - указал на Миронова. - Его тоже бери. В отделение - так вместе.
- А уж это мы сами разберемся, - сказал «старшина», легонько подталкивая летчика к выходу. - Вас, - обернулся он к Миронову, - попрошу задержаться.
Миронов поспешил в зал. Проходя мимо Луганова, он чуть замедлил шаги и тихо обронил:
- Надо немедленно выяснить, кто этот Савин.
Луганов чуть заметно кивнул.
Войцеховская сидела на своем месте, внешне сохраняя спокойствие. Быстрое возвращение «инспектора» ее заметно обрадовало, но, по-видимому, и удивило.
- Андрей Иванович, дорогой, вы избавились от этого ужасного типа? Я боялась за вас. Он сюда больше не вернется?
- Думаю, не вернется, - пожал плечами Миронов. - Его забрал милиционер. Там, в вестибюле. Откуда он вас знает?
- Знает меня? Нисколько. И я его не знаю. Вернее, почти не знаю. Но почему вы спрашиваете? Воображаю, что он там наговорил вам спьяну!
- Нет, он ничего не наговорил. Не успел. Но вы сами сказали, что это ужасный человек, я и решил… Если ошибся, прошу извинить.
- Андрей Иванович, ну зачем же так? Здесь нет никакого секрета. Этот человек, Савин его фамилия, преследует меня уже целый год, если не больше. Но я-то при чем? Прошлой осенью он привязался ко мне на улице, когда я возвращалась из школы. Был тогда трезв и вел себя вполне прилично. А с тех пор преследует меня. Он говорит, что из-за меня начал пить, докатился до каких-то служебных неприятностей. Но в чем моя вина?
Глаза Анны Казимировиы затуманились.
- Милый, помогите мне отсюда уехать… Вы можете.
- Уехать? - растерялся Миронов.
- Господи, неужели вы не понимаете? Я не могу здесь больше оставаться. Савин не даст мне житья. Из Крайска мне надо уехать немедленно.
- Куда же вы хотите уехать? Чем я могу помочь? - спросил Миронов, пытаясь сообразить, как ему выбраться из нелепого положения.
- Ну, это же совсем просто, - улыбнулась Войцеховская. - Устройте мне перевод в центр, ведь вы не последний человек в министерстве, что вам стоит? Хотите… хотите, я поеду с вами… завтра?
«Да, - подумал Андрей, - вот это ход!»
- Как же так, сразу завтра? - начал Миронов. - Это ведь не просто. Перевод? Как его организовать? В министерстве со мной могут и не посчитаться, не такая уж я персона. Да и как вы устроитесь, где в первые дни будете жить?
- Ах, какая ерунда! - воскликнула Войцеховская. - Где я буду жить? Я… я могла бы сначала остановиться у вас. - Она чуть покраснела и потупилась. - А с переводом… Я в вас верю, все устроится.
- Анна Казимировна, дорогая, - глухо проговорил Миронов. - Я взволнован. Это так неожиданно. Я сделаю все, что вы хотите. Но только делать надо с умом. Дайте срок: ну, неделю, другую.