- Позвольте, товарищ полковник, - робко спросил Савин, - я вас не понимаю. Что значит «орудие»? Какой это воли я исполнитель? Вам что, что-нибудь известно… об Анне Казимировне?
- Мне? Допустим, ничего не известно, если не считать того, что ты сам рассказал. А этого, по-твоему, мало? Между прочим, весьма любопытно, что она не хотела афишировать свои с тобой отношения. Да и не об этом речь. Известно, не известно!.. Ты о другом подумай: в какое положение ты поставил расследование? Ведь ты не только ничем не помог, но запутал все на свете, «взяв огонь на себя». Это-то тебе ясно?
- Я… Я об этом не подумал. Как же теперь быть?
- А вообще-то, что ты собираешься делать, как думаешь жить дальше? - вопросом на вопрос ответил Скворецкий.
- Право, не знаю.
- Ты понял, что такое эта Войцеховская?
- Понял.
- Дурак. Садись. Держи бумагу. Пиши подробное объяснение, как все произошло в аэропорту. Что и почему ты утаивал раньше, при расследовании. Пиши мне, на мое имя: начальнику Крайского управления КГБ.
- А вы…
- Второе - Главному командованию Военно-Воздушных Сил. Рапорт. Пиши так, как находишь нужным. Подсказывать не буду. Учти одно: в рапорте о Войцеховской не распространяйся. Укажи, что о некоторых обстоятельствах, связанных с твоими поступками, сообщил подробно органам государственной безопасности. Сошлись на меня. Ясно?
- Ясно. Только… Зачем я буду обращаться к Главному командованию? Сам виноват, сам и расплачиваться должен. И зачем я буду на вас ссылаться?
- Я знал Сергея Савина, сына которого в беде не брошу. Понял? Я тебя, паршивца, вытащу из той грязи, в которую ты сдуру залез.
- Товарищ полковник…
- Ладно, ладно, - прервал его Скворецкий, - пиши…
Когда оба документа были готовы, полковник, просмотрев их, сказал:
- Теперь можешь идти. Явись к командиру части и доложи, что обратился с рапортом к Главному командованию. Расскажи, конечно, о чем пишешь в рапорте. Доложи, что был в КГБ. Если командир или замполит будут интересоваться, пусть звонят ко мне.
- Так точно, товарищ полковник. Вас понял.
- Отлично. Один вопрос: как думаешь вести себя дальше с Войцеховской?
- Встречу - не подойду.
- Вот и напрасно, - спокойно заметил Скворецкий. - Так бы оно, конечно, было проще, но мне хочется верить, что тебе по плечу будет нечто более трудное… Ты говорил, что Войцеховская порой вызывала у тебя подозрение. Так?
- Да, товарищ полковник, говорил. Так оно и было. Странная она, когда поближе узнаешь…
- Видишь ли, подозрительность - штука скверная, опасная. Но, судя по тому, что ты рассказал о Войцеховской, оснований присмотреться к ней больше чем достаточно. Присмотреться - я подчеркиваю. Не более того. Этого требует бдительность. Бдительность, а не подозрительность. Понял?
Савин молча кивнул.
- Представь себе, - продолжал Скворецкий, - что вот так, ничего толком не объяснив, ты с ней порвешь. Встретишь - и не поздороваешься. Как думаешь, не покажется ей это странным?
- Может, конечно, - согласился Савин.
- Слушай дальше, - продолжал полковник. - Рвать с Войцеховской ты не будешь, но и бегать за ней, как прежде, не бегай. Если встретишь, держи себя так, будто ничего не произошло. Сумеешь?
- Раз надо - сумею.
ГЛАВА 21
Семенов работал на Крайской железной дороге давно, его многие знали, и Миронов сравнительно быстро собрал о нем более или менее полные сведения.
Иван Петрович Семенов, 1908 года рождения, появился в Крайске вскоре после окончания войны, сразу после демобилизации из армии. Работал проводником еще в довоенные годы в Минске. С первых дней войны - на фронте. Начал войну рядовым, рядовым и кончил. Вся семья Семенова - жена, трое детей - погибла во время бомбежки еще в начале войны.
Вот, собственно говоря, и все. Повидать самого Семенова не удалось: он был в отъезде.
Возвращаясь в управление, Андрей решил навестить Савельева. Он нашел Сергея на дворе. Опираясь на палку, Савельев разгуливал от скамейки к скамейке.
- Ну как, - крикнул он, увидев Миронова, - как я хожу? Нормально? Вот только палка…
- Ладно, ладно. Ты, брат, молодцом. Глядишь, через неделю-другую - и на выписку. А там на юг, в санаторий.
Савельев помрачнел.
- Мне не лечиться, мне работать надо. Лечением я сыт по горло.
Савельев вздохнул и уселся на скамейку.
- Ладно, Сергей, подумаю.
Из больницы Миронов пошел в управление и вместе с Лугановым явился к Скворецкому.
Кирилл Петрович рассказал им о своей беседе с Савиным.
Миронов понял, почему полковник заинтересовался Семеновым. Нельзя было пройти мимо того факта, что Войцеховская связана с человеком физически сильным, левшой, тогда как нападение на Савельева в тот момент, когда он наблюдал за Черняевым, совершил также левша.