Детектив Джон Хэддон — настоящий здоровяк, вы только послушайте, как скрипит под ним стул — тщетно пытается доказать, что имеет дело с покушением на убийство, и его начальство уже начинает злиться. Он хочет выяснить, кто пытался убить Анну Пул. Он хочет знать, зачем ответственные за это люди выбрали такой до нелепости переусложненный способ, и почему потерпели неудачу. Ему просто хочется раскрыть это дело. Сверхпередовая квантовая физика может идти к черту. Она настолько похожа на научную фантастику, что не вызывает у него доверия.
И он по-прежнему сомневается в том, что за этим не стоит Эшмор.
Что же до самого Эшмора, то войдя в эту крохотную комнатку с двумя гигантскими пачками бумаги, он выглядит долговязым, рыжеволосым и… выжатым, как лимон. Он движется медленно, как будто у него на спине лежит какая-то непомерная ноша.
— Должен сразу признать, что это настоящая сверхнаука. Очень и очень странная. Практически за гранью. Я не в том положении, чтобы самому изучать Анну на предмет подтверждения моих выводов, но вот эта статья… — титульная страница увесистой кипы так исписана уравнениями, что ни Шапур, ни Хэддон не в состоянии их сосчитать — … дает общее представление о моей основной гипотезе.
— Сверхнаука? — спрашивает Шапур. Дорвавшись до ближайшего флипчарта, Эшмор принимается строчить ключевые слова и диаграммы — которые, вполне вероятно, несут какую-то пользу лишь для него самого.
— Думаю, на основе этого можно разработать компьютерную модель, и эксперименты, как мне кажется, подтвердят, что она соответствует действительности. Видите ли… в общем, я постараюсь по возможности воздержаться от использования математического языка. Течение времени в теле Анны изменилось. Она замерла. Для нее время движется медленнее, чем для всех нас. Ее кожа, внутренние органы и составляющие их клетки, испытывают на себе релятивистские эффекты, как если бы Анна двигалась со скоростью, очень близкой к скорости света. Внешне мы видим человека, который будто бы застыл во времени. Она не нуждается ни в пище, ни в воде или воздухе, поскольку с ее точки зрения прошла лишь малая доля секунды.
— Как она может двигаться со скоростью, составляющей заметную долю c, и при этом стоять на месте? Все дело в том, что она движется не по прямой линии. Она движется по окружности. Представьте себе тонкую длинную трубку, цилиндр. Поверхность этого цилиндра включает в себя два измерения. Но если мы начнем уменьшать масштаб, то длинный и тонкий цилиндр будет становиться все тоньше и тоньше, пока внешне не превратится в простой одномерный отрезок. Похожим образом устроена и наша Вселенная. Часть пространственных измерений свернуты в такие крошечные петли, что с нашей макроскопической точки зрения окружающая действительность выглядит трехмерной. Мы как будто живем во Вселенной толщиной с бумажный лист. Хотя на самом деле можем самую-самую малость, почти неощутимо двигаться в четвертом пространственном измерении.
— Именно это и происходит с Анной. Она совершает умопомрачительно быстрые колебания вдоль четвертого измерения — миллионы раз в секунду. Времени, которое она проводит в нашей плоскости бытия, достаточно, чтобы по-прежнему взаимодействовать с трехмерным пространством привычным для нас образом — достаточно, чтобы свет и другие ЭМ-волны отражались по известным нам законам, достаточно, чтобы испытывать на себе влияния силы тяготения. Она нормально движется и выглядит, как обычный человек. Однако время для нее практически стоит на месте, поскольку каждая частица ее тела движется по четырехмерной окружности с околосветовой скоростью.
— Изучите ее под электронным микроскопом, и, я уверен, вы получите подтверждение моим словам. Это не магия, а всего лишь слегка необычное применение специальной теории относительности в малом масштабе. Теория еще не завершена, так как для этого мне потребовались бы хоть какие-то результаты наблюдений, но с кое-какими поправками ее, как мне кажется, вполне можно будет применить на практике.
— В этом есть смысл?
— Да, — соглашается Шапур. — Полагаю, что так.
— Отлично, — говорит Хэддон.
— Нет, — возражает Томас Муока.
— Нет! — кричит Эшмор. Он в сердцах подлетает к магнитной доске, срывает бумагу и рвет ее на клочки. — Нет здесь смысла. Ни на йоту.
— Это решает загадку процентов на десять. Она по-прежнему может двигаться. Она может ходить и говорить, хоть я и знаю, что теперь ей приходится заново учиться этому с нуля. Она может видеть и реагировать на стимулы. То есть создается впечатление, что каждая часть ее тела живет в ускоренном времени, за исключением нервной системы, которая действует, как у обычного человека. Если, конечно, мы отбросим невозможное в угоду невероятному, то можно предположить, что ствол ее мозга действительно испытывает сильный эффект замедления времени, как и все остальное тело, но реагирует на стимулы в миллиарды раз быстрее, чем раньше. В обоих случаях ясно одно — бóльшая часть ее тела находится в непрерывном движении, и замедлить его, по-видимому, нельзя. Что опять-таки явно противоречит известной нам термодинамике. Анна Пул — аномалия. С ней что-то так — что-то кардинальное, чудовищное, космических масштабов. Но это не самое главное.