Дженнифер Нолан терпеть не могла работать в вечернюю смену. Но и сидеть дома по вечерам она тоже не любила. Она всего боялась - темноты, звуков во мраке, того, что могло скрываться в темноте. В зеркале заднего вида возник свет фар, и у Дженнифер Нолан перехватило дыхание. Повсюду все только и говорили, что об убийстве и о том, что женщинам небезопасно ходить по улицам ночью. Она слышала, что несчастную Бишон расчленили. В новостях об этом не говорили, но Дженнифер слышала разговоры и верила им. Слухи все равно просачиваются. Как, например, о том, что на убитую надели карнавальную маску. Полиция не хотела, чтобы об этом узнали, но всем все равно все стало известно.
Дженнифер только представила себе ужас, который испытала несчастная жертва, и у нее немедленно начались ночные кошмары. Она даже думать не хотела о карнавале, до которого оставалось меньше двух недель, и все из-за этой маски.
Машина нагнала ее, и страх Дженнифер усилился. Но автомобиль проехал мимо, задние фонари сверкнули в ночи, и у Дженнифер отлегло от сердца. Она включила сигнал поворота и свернула на стоянку трейлеров.
Держа ключ в руке, как учили в журнале "Гламур", она подошла к двери. Необходимо держать ключ наготове, чтобы быстро открыть дверь. Его можно использовать и как орудие защиты, если кто-нибудь набросится на нее из кустов, которые, к несчастью, росли возле ее трейлера.
В гостиной горел свет, создавая иллюзию, что кто-то находился дома весь вечер. Закрыв за собой дверь, Дженнифер повесила жакет на вешалку и схватила с кухонного стола полотенце, чтобы вытереть совершенно мокрые рыжие волосы. Она прошла по трейлеру, зажигая повсюду свет. Дженнифер вела себя достаточно осторожно и входила в комнату только после того, как зажигала свет, чтобы осмотреться. Ее спальня располагалась в конце темного коридора. Все стояло на своих местах, и в шкафу никого не оказалось. На столике возле кровати стоял баллончик с лаком для волос. Она сможет, воспользоваться им, если кто-то ворвется к ней ночью.
Дженнифер поняла, что она в безопасности, страх отступил, уступая место усталости. В подавленном настроении она почистила зубы, сняла джинсы и улеглась в постель в футболке, в которой проходила весь день. "Я живу с дураком" - гласила надпись на ней, а стрелка указывала на пустое место в кровати рядом с ней. Дженнифер была одна. До 1:57 ночи.
Дженнифер Нолан неожиданно проснулась. Когда она попыталась сесть в кровати и закричать, рука в перчатке нанесла ей сильный удар в лицо. Женщина ударилась головой о спинку кровати. Она еще раз попыталась вырваться, но ее остановило лезвие ножа у горла. От ужаса она обмочилась, из глаз потекли слезы.
Но даже сквозь слезы она разглядела нападавшего в слабом свете, просачивающемся сквозь дешевенькие жалюзи. Мужчина навис над ней словно воплощение беспощадной судьбы. Он показался Дженнифер огромным. Она в ужасе уставилась на его лицо, наполовину скрытое карнавальной маской, украшенной перьями.
ГЛАВА 7
Ричард Кадроу умирал. Несмотря на усилия медиков, его тело буквально пожирало само себя. Ему посоветовали оставить практику и посвятить все время лечению, которое все равно не принесло бы результатов. Ричард Кадроу понимал, что его смерть неизбежна. Только работа заставляла его жить. Бросая вызов докторам и своим болезням, он уже умудрился прожить дольше, чем ему предсказывали. Кадроу надеялся, что сражение за Маркуса Ренара даст ему возможность прожить еще месяцев шесть-восемь.
- Моего клиента избил до полусмерти ваш детектив, Ноблие. Какого еще дерьма вы собираетесь навешать мне на уши, чтобы скрыть правду?
Гас молча поджал губы. Его глаза превратились в щелки, когда он метнул яростный взгляд на Кадроу, сидевшего напротив.
- Или вы скажете, что Маркус Ренар сам сломал себе нос и челюсть? И сам выбил себе зубы? Спросите вашего помощника Бруссар. А еще лучше, я сам сделаю это, - сказал Кадроу, поднимаясь с кресла.
Гас решительно встал, его палец угрожающе уперся в адвоката.
- Держитесь подальше от моих людей, Кадроу.
Адвокат стоял на своем:
- Бруссар - свидетель, а Фуркейд - бандит. Он вел себя так же в Новом Орлеане, и вы отлично знали об этом, когда брали его на работу. Поскольку вы не соизволили отстранить Фуркейда от дела Памелы Бишон после его очевидной попытки подложить улику и манипулировать следствием, вы также можете считаться виновным в сговоре с целью нападения на моего клиента.
Гас фыркнул:
- Сговор? Ну-ну, попробуй притащить это в суд, посмотрим, что у тебя выйдет. И можешь выдвигать сколько угодно исков. Ты умрешь в бедности, прежде чем тебе удастся выцарапать хоть пенни из моего ведомства. А что касается остального, то я что-то не помню, чтобы тебя избирали окружным прокурором.
- Смит Притчет выдвинет обвинения еще до того, как ты успеешь переварить тот бекон, что съел на завтрак. Он будет счастлив засадить этого ублюдка Фуркейда за решетку.
- Поживем - увидим, - прорычал Ноблие. - Тебе ничего не известно о том, что случилось вчера вечером, и я не обязан обсуждать это с тобой.
- Это все должно быть отражено в рапорте. - Кадроу с видимым усилием поднял свой кейс. - И черт меня подери, лучше этому рапорту существовать. Бруссар произвела арест, взяла показания у моего клиента, спрашивала, намерен ли он выдвинуть обвинение, Если это не отражено в документах, то тебе придется за это дорого заплатить, Ноблие.
Черты лица Гаса исказились, словно он только что учуял запах полуразложившегося трупа.
- Твой клиент страдает галлюцинациями, да к тому же он еще и лжец. И это его самые лучшие качества, - сказал шериф, направляясь мимо адвоката к двери своего кабинета. - Вон отсюда, Кадроу! Мне есть чем заняться помимо того, чтобы терпеть, как ты тут воняешь все утро.
Кадроу улыбнулся. Энергия закипела в его венах, словно ракетное топливо, вызывая прилив сил.
- Шериф, общаться с вами, как всегда, было сплошным удовольствием. Но ничто не сравнится с наслаждением от того, что я уничтожу и вас, и вашего бандита Фуркейда.