Анни откинулась назад, опираясь на его руки, и наслаждалась, пока Ник завладел ее соском.
- Открой глаза, дорогая, - приказал Ник. - Открой глаза и смотри на меня.
Ее глаза не отрывались от его, когда они оба достигли пика. Это было мощное, захватывающее ощущение, а не просто секс.
"Через неделю в зале суда я буду давать показания против него".
Эта мысль улиткой ползла в ее голове, пока Анни лежала рядом с Ником. Ей хотелось узнать, не намерен ли его адвокат заключить сделку с прокурором, но не стала. Она попыталась представить, как навещает его в тюрьме. Ей сразу стало тошно.
Анни предполагала, что ни один суд присяжных в Южной Луизиане не осудит его, учитывая то количество ложных показаний, которые готовы дать под присягой ее коллеги в защиту детектива Фуркейда. К тому же почти все жители округа Парту полагали, что Ренар заслужил куда худшую участь, чем просто избиение. И теперь Анни надеялась, что система правосудия, которой она присягала служить, даст сбой и оправдает ее надежды. И как-то все само собой утрясется.
Серые оттенки, так говорил ей Ноблие. Словно слои сажи и грязи. Анни физически ощущала, как они окутывают ее.
- Я должна ехать, - она чувствовала странную смесь нежелания и нетерпения.
Ник промолчал. Он не ожидал, что Анни останется на всю ночь. С чего бы ей это делать? Их отношения не могли сложиться просто, а у нее в запасе есть симпатичный ручной адвокат, готовый предоставить ей спокойную, нормальную жизнь. Ник убеждал себя, что он из тех людей, кому на роду написано одиночество. Он уже к этому привык. И ничто не должно отвлекать его от работы.
Но работы он скоро лишится, как только его осудят за избиение Маркуса Ренара. До слушания дела осталась всего неделя. И главный свидетель обвинения стоит спиной к нему и собирает спутанные темные волосы в "конский хвост". Его обвинитель, его партнер, его любовница. Было бы куда лучше ее ненавидеть. Но Ник этого не мог.
Он выбрался из кровати и взял свои джинсы.
- Я провожу тебя до дома. На тот случай, если парень в "Кадиллаке" снова выйдет на охоту.
Ник ехал за Анни до самого дома. Иногда ей казалось, что Фуркейд потерял ее, но он тут же давал о себе знать, мигнув фарами. Ник ехал за ней не для того, чтобы помешать преступнику напасть. Он намеренно выпустил ее вперед, как выпускают кролика, чтобы заманить хищника. Если ее враг нападет, Фуркейд в ту же минуту окажется рядом, чтобы схватить мерзавца.
Да, не все любовники так развлекаются. Но Фуркейд не был типичным ни с какой точки зрения. Да и любовниками они по сути не были. Большинству любовников не приходится встречаться в зале суда, стоя по разные стороны барьера.
Анни припарковалась возле магазина. Спустя несколько мгновений мимо проехал Фуркейд и посигналил ей фарами. Он не остановился.
Молодая женщина посидела немного в джипе, словно ожидая чего-то, потом перебралась на пассажирское сиденье, собрала вещи, повесила рюкзак на плечо, подхватила папки, отданные ей Фуркейдом.
Неловко двигаясь из-за обилия вещей, с оттягивающим плечо рюкзаком, она выбралась из машины и бедром захлопнула дверцу. Папки посыпались у нее из рук, ремень рюкзака соскользнул с плеча.
- Черт! - выругалась Анни, опускаясь на колени. Звук ружейного выстрела прозвучал на долю секунды раньше, чем в джип ударила пуля.
ГЛАВА 36
Пуля пролетела сквозь пластиковое заднее стекло джипа, выбила ветровое стекло и разнесла витрину магазина. На все ушло так мало времени, что человек не успел бы и вздохнуть. Правда, Анни и не дышала.
Она распласталась на земле и заползла под джип, таща за собой рюкзак. От днища машины исходил удушливый жар. Трясущимися руками Анни достала свой револьвер, спустила предохранитель и стала ждать.
Где-то вдалеке хлопнула сетчатая дверь.
- Кто там? - грозно выкрикнул Сэм. - Я вооружен! Буду стрелять без предупреждения!
- Дядя Сэм! - закричала Анни. - Возвращайся в дом! Вызови девять-один-один!
- Я лучше выпущу весь магазин в задницу мерзавца! Где ты, дорогая?
- Вернись в дом! Звони девять-один-один!
- Черта с два! Твоя тетушка уже позвонила! Полиция сейчас приедет!
Анни подумала, что, если им очень повезет, через полчаса явится помощник шерифа. Разумеется, если это не один из них стоит на другой стороне дороги с дымящимся ружьем. Анни подумала о Маллене. О Стоуксе. На ум пришел и Донни Бишон. Не забыла она и Ренара. Анни обвинила его в том, что он сам стрелял в свою семью. Возможно, это его возмездие.
Анни поудобнее перехватила револьвер и поползла вперед. Стреляли явно с другой стороны шоссе или из леса. Машины она не видела и звука мотора не слышала. Ночью в лесу спрятаться легко. Чтобы поймать стрелка, понадобится служебная собака, но пока подразделение К-9 сюда доберется, он уже давно будет у себя дома.
Анни услышала в отдалении шум машины, завывание сирены, дававшей всем преступникам в округе сигнал о прибытии полиции.
Дежурным помощником шерифа оказался Питр. К Сэму и Фаншон он отнесся с минимальным уважением. А Анни заявил, что никогда еще не видел столь незадачливого стрелка. Он лаконично сообщил обо всем в диспетчерскую, с сарказмом доложив ситуацию - описание предполагаемого преступника отсутствует, описание машины отсутствует, улик никаких. По настойчивой просьбе Анни он все-таки позвонил в К-9, и ему сообщили, что дежурного нет. Детектив займется расследованием утром. Если, конечно, Анни захочет открывать дело, подчеркнул Питр.
- Кто-то пытался меня убить, - резко ответила ему Анни. - Я не собираюсь делать вид, будто ничего не случилось.
Питр только пожал плечами, как бы говоря: "Поступай, как знаешь".
Пуля разнесла витрину магазина и влепилась в стальной кассовый аппарат на стойке продажи туристических билетов. В кассе теперь зияла внушительная дыра, но она работала. А пуля превратилась в лепешку. Даже если бы кто-то взял на себя труд искать подозреваемого, то им нечего было бы предъявить баллистикам.
- Что ж, еще раз спасибо за ничегонеделание, - не удержалась от замечания Анни, провожая Питра до машины.
Он сделал невинное лицо.
- Ну что ты, я же примчался с мигалкой и сиреной!
Анни хмуро взглянула на него:
- Не выводи меня, Питр. Скажу только, что ты такой же осел, как и Маллен.
- Теперь ты за меня принялась, да? Я слышал, как ты набросилась сегодня на Стоукса. Что с тобой такое, Брус-cap? Или тебе кажется, что подняться по служебной лестнице можно только в том случае, если столкнешь всех остальных? А ведь женщины могут прокладывать себе путь к вершине через постель.
- Вали отсюда, Питр!
Проводив Фаншон в дом, она позвонила Фуркейду.
Слушая долгие гудки, Анни обкусывала сломанный ноготь. После шестого гудка включился автоответчик. Где он пропадает в половине второго ночи? Анни не переставала думать об этом, помогая Сэму загородить окно, чтобы защитить магазин от енотов-мародеров. Она осознавала, что нуждается в поддержке Ника, и это беспокоило ее. Если Анни собирается преодолеть все эти неприятности с Ренаром, с коллегами по работе и судом над Фуркейдом, она обязана стать жестче и полагаться только на себя.
Работая вместе с дядей, Анни как-то ухитрялась отвечать на его вопросы, особо не рассказывая о той ситуации, в которой оказалась. Но Сэм понимал, что его воспитанница не говорит всей правды, и Анни об этом знала. Он наградил ее тяжелым взглядом, когда они выходили из магазина.
- Во что ты впуталась, малышка? Почему у тебя всегда все так непросто? Почему бы тебе просто не выйти замуж за Андрэ и не успокоиться? Подарила бы нам с Фаншон симпатичных внучат. Так ведь нет, нашла себе мужскую работу. А сегодня тебя чуть не убили. Это совершенное безумие!
- Все перемелется, дядя Сэм, - без особого оптимизма пообещала Анни.
Сэм взял ее лицо в свои натруженные ладони.
- Мы же очень беспокоимся о тебе, дорогая. Подумай хорошенько над моими словами.
Анни проводила его взглядом. Ей было очень неприятно, что она невольно навлекла опасность на близких людей. Возможно, ей стоит подумать о переезде.