– Ни черта вы обо мне не знаете. Это был не Фуркейд.
– Почему ты так уверена?
– Потому что Фуркейд – настоящий мужчина, и он бы не действовал исподтишка. Если бы он жаждал моей смерти, мы бы сейчас с тобой не беседовали. – Анни встала. – Мы закончили, детектив?
Перес пожал плечами:
– Иди. Я знаю, где тебя искать…
Анни вышла из комнаты для допросов, радуясь, что не упомянула о распятой кошке. Ее начальник просто кипел от злости.
– Ты знаешь, который час? – возопил Майрон, нарезая круги по кабинету, словно сошедший с ума волчок. – Ты только посмотри, который час! Тебя не было полдня!
Анни сделала круглые глаза.
– Прошу меня простить за то, что я стала жертвой преступления. Видите ли, Майрон, вы удивительно бесчувственный человек. Сегодня утром при мне умерла женщина. Вчера вечером в меня стреляли. Моя жизнь практически висит на волоске, а вы только и делаете, что отчитываете меня.
– Ты жаждешь сочувствия? – Майрон так произнес это слово, словно впервые услышал его. – С чего бы это? Ты мой помощник. Именно я нуждаюсь в сочувствии.
– Все мое сочувствие на стороне вашей жены. – Анни отодвинула стул от стола. – Полагаю, вы испортили в доме всю обивку этим вашим геморроем.
Майрон возмущенно фыркнул, но Анни его проигнорировала. Ей больше не требовалось его благоволение. Если подумать о том, что уже случилось или могло случиться вот-вот, то, по ее подсчетам, до конца следующей недели она не доживет. Но вот в этом канцелярском аду она точно больше работать не будет.
Через две минуты ее вызвали в кабинет к Ноблие.
Когда Анни подошла к кабинету шерифа, Валери Комб на привычном месте не оказалось. Приемная была пуста, шкафы с личными делами сотрудников никто не охранял. Дверь в кабинет Гаса оставалась закрытой. Анни подошла и приложила ухо к светлому дереву. Никакого скрипа кресла, ни звука, ничего.
Она с вожделением посмотрела на шкафы с делами. На все уйдет не больше минуты – открыть ящик на букву «С», найти дело Стоукса, один взгляд, и все в порядке. Другой шанс ей вряд ли представится.
Судорожно сглотнув, чтобы избавиться от страха, засевшего в горле, словно куриная кость, Анни подошла к шкафам и протянула руку к ящику под буквой «С».
– Чем могу помочь?
Анни резко повернулась на голос. На пороге приемной стояла Валери с чашкой горячего кофе в руке. В ее глазах светилось подозрение, накрашенные губы сжались в тоненькую линию.
– Меня вызывал шериф, – сказала Анни с невинным видом.
Не говоря ни слова, Валери подошла к своему столу, поставила чашку и уселась в кресло. Не сводя глаз с Анни, она тряхнула осветленными волосами, взяла карандаш и нажала на клавишу интеркома тем концом, где был ластик, чтобы не повредить свои длинные, покрытые красным лаком ногти.
– Шериф, здесь помощник шерифа Бруссар.
– Пусть войдет! – прорычал Ноблие таким грозным голосом, что казалось, пластиковая коробочка переговорного устройства сейчас разлетится на куски.
Стараясь унять сердцебиение, Анни вошла в кабинет шерифа. Шторы были задвинуты, а Гас потирал глаза, как будто вздремнул после обеда и только что проснулся. Он взмахом руки указал ей на кресло возле стола.
– Садись, Анни. Майрон прожужжал мне все уши. Он говорит, что ты отлыниваешь от работы и, вероятно, выпиваешь на службе. Уже второй раз за эту неделю я слышу, как твое имя упоминают в связи с выпивкой в рабочее время.
– Я ничего не пила, сэр. Если хотите, пройду любые тесты…
– Больше всего на свете я хочу знать, почему всего две недели назад я едва знал тебя по фамилии, а теперь ты стала просто занозой у всех в заднице.
– Просто несчастливое стечение обстоятельств? – решилась предположить Анни.
– Помощник шерифа, есть три вещи, в которые я не верю – НЛО, умеренные республиканцы и совпадения. Что, черт побери, с тобой происходит? Ради всего святого, ты же работаешь теперь в архиве. Как можно нарваться на неприятности в таком месте?
– Просто не повезло.
– Почему ты повсюду суешь свой нос? Стоукс сказал, что ты оказалась в больнице, когда скончалась эта Фолкнер. Что ты там делала?
Анни, как могла, объяснила причины своего отсутствия на рабочем месте, рисуя из себя невинную овечку и убеждая Гаса, что Майрон все не так понял. Ей даже удалось внушить Ноблие, что она явилась всего лишь случайным свидетелем нападения на Линдсей Фолкнер и ее смерти. Шериф слушал ее с выражением крайнего скепсиса.
– А что это за стрельба в тебя прошлой ночью?
– Не знаю, сэр.
– Очень сомневаюсь. – Гас встал с кресла и прошелся по кабинету. – Детектив Фуркейд пытался встретиться с тобой после того, как вышел из тюрьмы под залог?
– Простите, сэр?
– Вы с ним вышли на тропу войны, Анни. Я очень уважаю профессионализм Ника, но мы с тобой оба знаем, какой он крутой.
– При всем моем уважении к вам, сэр, должна сказать, что все неприятности, случившиеся со мной после ареста детектива Фуркейда, исходили не от него.
– Да, тебе как-то удается пробудить в людях все самое плохое. – Он тяжело вздохнул. – Может быть, тебе взять отпуск, Анни? – предложил Ноблие, возвращаясь к столу. – Ты, кажется, не брала положенные тебе каждый месяц дни с прошлого года. Вполне можешь позволить себе маленькие каникулы.
– Я не думаю, что это правильно поймут. Прессе может показаться, что вы специально удаляете меня из-за дела Фуркейда. Это будет не слишком хорошо выглядеть в новостях.
Гас поднял голову и пронзил Анни взглядом.
– Ты угрожаешь мне, помощник шерифа Бруссар?
Она изо всех сил постаралась сохранить невозмутимый вид.
– Нет, сэр, ни в коем случае. Я просто говорю о том, что могут подумать люди.
– Они охотятся за моим скальпом, – пробормотал Ноблие, разговаривая вслух сам с собой. Потом потер вчерашнюю щетину. – Этой неблагодарной свинье Смиту Притчету такая история пришлась бы по вкусу. Недоумок, вот он кто. Ему только одного надо – громкий процесс на потеху прессе и публике.
Он вытащил свернутую газету из стопки и щелкнул большим пальцем по фотографии Притчета, снятой во время пресс-конференции во вторник. Окружной прокурор выглядел суровым и властным. Заголовок гласил: «По делу серийного насильника создана особая группа».
Анни взяла газету из рук шерифа, когда он снова отошел от стола. Новость о создании особой группы заслужила вторую полосу в «Дэйли адвертайзер», выходящей в Лафайетте. Статья представляла собой краткий отчет о пресс-конференции с изложением деталей всех трех изнасилований, произошедших в округе Парту за последнюю неделю. Но внимание Анни привлекла боковая колонка, всего два абзаца под заголовком: «Опытный шеф особой группы».
«Особую группу по расследованию преступлений, совершенных „насильником в маске“, как его теперь называют, возглавит детектив Чарльз Стоукс. Ему тридцать два года, в офисе шерифа округа Парту он работает с 1993 года. Шериф Опост Ф. Ноблие называет его „усердным и дотошным дознавателем“.
Прежде чем перейти на работу в округ Парту, Стоукс служил в полицейском управлении Хаттисберга, штат Миссисипи, где также занимал должность детектива. Он был частью команды, занимавшейся расследованием серийных сексуальных нападений на студенток в кампусе колледжа Уильяма Кэри».
Чез Стоукс был настоящим специалистом в этой области. Оставался один вопрос – он расследовал изнасилования в колледже Уильяма Кэри или совершал их?
ГЛАВА 40
Библиотека имени Эндрю Карнеги по четвергам работала до девяти. Анни, словно коршун, следила за компьютерами с пятнадцати минут шестого, пока школьники старших классов, выискивавшие в Интернете как раз то, чего им видеть пока еще не полагалось, не отправились ужинать. Потом она уселась за самый дальний компьютер, в стороне от любопытных взглядов, и принялась за работу.
Анни получила доступ в библиотеку колледжа Уильяма Кэри, чтобы просмотреть газетные статьи за 1991-й и 1992 годы, относящиеся к изнасилованиям в кампусе колледжа. Анни прочитала их с экрана, выискивая хотя бы малейшее сходство между ними и действиями «насильника в маске».