И каково было моё удивление, когда на пороге я увидел какого-то мужчину. Не совсем какого-то — точно из нашего картеля, и я даже, кажется, мимолётом его видел. Но явно не из моих приближённых и даже не из моей гвардии, так как тех я пусть и не всех по именам знал, но по лицам точно. Этот же, скорее всего, из обычных боевиков или новичков. И обычно все прекрасно знают, что вот так заявляться ко мне нельзя, если только не очень срочно.
Я окинул его взглядом, как и он меня. Довольно рослый, больше меня, с лицом уголовника, который мотал уже не один срок. Может я предвзят, а может так оно и есть, кто знает.
— Мясник? — спросил он, будто желая убедиться, что уже мне не понравилось.
— А ты кто? — сразу спросил я.
— Я Гвоздь. Старший брат Ржавого. Его убили. Убила та семейка, которая…
А дальше я и не слушал. Просто провёл ему апперкот прямо в челюсть.
Мужчина покачнулся, однако моих силёнок не хватило, чтоб уложить его с первого раза. Он лишь покачнулся и сделал шаг назад. Его рука метнулась за спину, но я нанёс второй удар ему прямиком в челюсть. Не дал опомниться и тут же бросился вперёд. Наклонил и головой врезался ему прямо в живот, протащив вперёд подальше от двери.
И выстрел.
Я слишком быстро сократил расстояние, чего он не ожидал, и оружие звонко и хищно щёлкнуло затвором где-то слева сверху от меня. Врезавшись ему в живот головой, я обеими руками резко дёрнул его за ноги, и несостоявшийся убийца полетел вместе со мной на пол.
Ещё один выстрел, звон стекла, но мы уже на полу, при этом я оказался на нём. Недолго — не успеваю ударить его, как сам получаю кулак в скулу, и валюсь на бок. Он бросается на меня сверху. Хватает за шею, наводя оружие прямо в лицо…
За какие-то мгновения я успеваю схватить пистолет за глушитель и отвести в сторону, прежде чем грохнул выстрел. Пуля врезалась в пол прямо у моего левого уха. А потом ещё один выстрел, и тоже в пол. При этом свободной рукой он схватил меня за шею, пытаясь задушить. Будь я в своём прежнем состоянии, когда ещё силы были, может и смог бы отбиться. Но сейчас я даже вес свой не вернул, а про физическую силу так вообще вспоминать не приходится. Гвоздь был явно сильнее меня, и в этой схватке одерживал если не тактическую, то грубую физическую победу.
Не в силах убрать ладонь Гвоздя со своей шеи и чувствуя, как потихоньку в голове начинает темнеть от недостатка кислорода, я отпустил его руку и со всей дури ткнул пальцем прямо в глаз.
Гвоздь вскрикнул и схватил меня за руку, тем самым и сам уже став беззащитен — в одной пистолет, другой держит мою руку. Это дало мне немного пространства для манёвра, поэтому я напряг остатки своего пресса, резко потянулся к его лицу и сомкнул зубы на носе. Сомкнул от души, будто пытался перегрызть кость, после чего резко дёрнул на себя.
На этот раз эффект был куда лучше, чем от тычка в глаз. Послышался хруст и звук, будто рвётся бумага. В воздухе запахло кровью, не говоря уже о том, что появился её вкус и у меня во рту. На этот раз Гвоздь закричал, отпустив руку и схватившись за нос, часть которого теперь была у меня между зубами. Из раны прямо на меня хлынула его кровь. Та рука, в которой он держал пистолет, тоже ослабла, что дало мне преимущество. Не теряя инициативы, я обеими руками вцепился в пистолет и резко выкрутил, вырывая из руки. Гвоздь было подался за ним, но я наотмашь ударил его рукоятью прямо в висок.
Удар, ещё один удар, и только с третьего этот урод накренился с тихим хрипом и завалился набок прямо на пол. Почувствовав свободу, я резко вскочил и от души врезал ему в лицо ногой, после чего стянул с себя рубашку и стянул ему руки за спиной.
Кое-какие уроки Гребня не прошли для меня даром, жаль только, что наши пути так сильно разошлись.
Глава 193
Сказать, что я устроил после этого всем взбучку — не сказать ничего. Те, кто должен был стоять у входа, и те, кто должен был следить за камерами, нашли свой бесславный конец от моей руки. Не от пули или чего-то ещё, а именно от руки. Я был против жести и жестокости, но пропустить такого дятла сюда, даже не поинтересовавшись, куда он направляется и что вдруг ему нужно в штабе в столь поздний час — это дорогого стоит. И что, что они его знали и он из картеля? Элементарная логика и осторожность должна же быть. Иначе нахрен они здесь стоят? Сюда же тогда любой из картеля может прийти и попытаться меня убить. Двери на распашку.
Про то, что тот, кто смотрел за камерами, проглядел его, отдельный разговор. У нас же везде камеры стоят, так-то. Зачем они нужны, когда охрана, вместо того, чтоб смотреть на них, смотрит в телефон?