Кассандра не оборачивалась, но прекрасно знала, какое выражение лица у её спутника. Хмурое, злое, будто он пришёл сюда убивать всё и вся, что только встретится на пути. Слишком не похож на того, кого она и Томас привыкли видеть обычно. Уж кому-кому, а ему эта работа, как ей казалось, давалась труднее всего.
Когда они спустились вниз, попали в небольшую комнату, под потолком которой проходило множество труб. Стены здесь были без облицовки, сразу кирпич, что придавало этому месту вид средневековой пыточной камеры.
Здесь уже было около пяти человек крепкого телосложения и ещё один, худощавый, привязанный к стулу. Он испуганно косился на своих охранников, которые до этого охраняли это место. А когда вошла Кассандра, так вздрогнул всем телом, с трудом выдавив улыбку.
— Фея! Давно не виделись! — его голос буквально пищал.
— Давно, — с безразличием кивнула она, окинув взглядом помещение, будто оно интересовало её куда больше, чем сам пленник. — Ну и место… Нормального не смогли найти?
— Так это… Фея… ты же говорила, что тихо чтоб было. Ну мы и решили, что тут по красоте будет всё.
Странно и забавно было наблюдать, как мужчина, который был больше самой Феи и обладал лицом закоренелого убийцы, оправдывается перед ней. Было забавно, но только тем, кто не был знаком с ней хотя бы по слухам. Фея и раньше отличалась характером холодным и даже безразличным к другим, а сейчас, казалось, ценность человеческой жизни у неё была равна нулю. Учитывая власть и поддержку, она могла вполне отправить всех пятерых следом за пленником, от чего они чувствовали себя ненамного лучше того, кого охраняли. Они бы вообще предпочли с ней не встречаться — сами бы всё сделали.
— Гурман! Д-давно не выделись! — натянул радостную, правда, выглядящую безумной улыбку пленник, завидев второго посетителя. Тот даже не посмотрел в его сторону.
А вот второго гостя все были рады видеть ещё меньше, чем Фею.
Из всех Гурман был самым жестоким и неадекватным. Вот он улыбается, шутит, смеётся, считай, самый обычный парень с улицы, а через пару минут отрезает тебе пилой руку с таким остервенением и ненавистью, будто ненавидел тебя и твою руку всю свою жизнь. Он мог спокойно убить за одно то, что кто-то что-то случайно ляпнул, не согласился или предложил не вовремя. Когда речь заходила о работе, он едва ли не обретал вторую личность, с которой не то что не хотели сталкиваться — её боялись. Был ты другом или товарищем или не был, от жестокой расправы это не спасёт, а на его лице не дрогнет и мускул.
Многие даже не удивлялись, что эти двое сошлись. Что одна конченная стерва, что другой немного того на голову. Иначе объяснить, каким образом парень из одного человека превращался в другого, было тяжело.
Если брать начистоту, Гурмана боялись куда больше, чем ту же Фею или Мясника. В отличие от них, Гурман с особой жестокостью разбирался со всеми, кто только ставил её авторитет под сомнение: спорил, не соглашался, ляпнул что-то не то и даже посмотрел неправильно. Ненормальный больной ублюдок, как его некоторые называли за спиной. Будет улыбаться, а через минуту отрежет тебе яйца.
И казалось бы, просто не связывайся с ним, но всё равно сложно почувствовать себя в безопасности, когда рядом такой кадр.
Вот и сейчас все напряглись.
— Итак, — Фея вальяжно достала лист из кармана в то время, как Гурман что-то искал на полках. — Меня интересует, почему с каждого килограмма у нас недосдача.
— Н-недосдача?
— Ты плохо слышишь? — подал голос Гурман. Низкий голос, сквозь зубы, будто он уже хотел вцепиться тому в глотку.
— Нет! Нет-нет! Я… Я…
— Что Я? Где товар?!
— Он… я… он же…
— Давай я объясню тебе кое-что, — вздохнула Фея. — У нас один грамм стоит восемьдесят долларов. Всё верно? — она окинула взглядом всех присутствующих. Те с готовностью закивали головой. — Отлично. Значит, десять граммов уже стоят восемьсот долларов. Сто граммов стоят восемь тысяч. Тысяча граммов стоят восемьдесят тысяч. К нам уже… — её взгляд забегал по листу, — уже третий раз с килограмма приходит семьдесят семь тысяч шестьсот долларов. Следовательно, куда-то пропадают тридцать грамм.
— Может крысы? — подал голос один из охранников.
— Вы коксом крыс кормите, что ли? — сразу же бросил на него взгляд Гурман. — Вы, блять, где кокс храните?!
— Я… бля, точно, тупанул, молчу. Хуйню сказал, прости, — взгляд охранника тут же упёрся в пол.
— Так, это у нас по кокаину. Итого ущерб семь тысяч двести долларов.
— Я для себя брал! Я верну! У меня вон, в сейфе есть! Прямо сейчас могу вернуть!
— Решил нам нашими же деньгами заплатить? — приподняла бровь Фея.
— Нет-нет! Мои! Мои деньги! Фея, я для себя брал!