Я не могла видеть его лицо, но полагала, что всю свою речь он скорее всего смотрел себе под ноги, а в конце пристально вгляделся в лицо мистера Лиетта. Он всегда так делал, словно рассчитывая получить ответ из мельчайших движений лица.
- Мальчик мой, - с тяжелом вздохом сочувственным тоном начал старик: - Лайла действительно мне как дочка и я желаю ей только самого лучшего, но она взрослая девочка и очень своевольная, ты знаешь. Я не имею права вмешиваться в ее жизнь и даже заводить подобные разговоры без ее разрешения и более того в целом говорить о ней в ее отсутствии кажется мне неправильным, но в этой ситуации я добрый друг и наставник не только ей. Может ты еще не согласен с этим, но я в какой-то мере ощущаю свою ответственность и за тебя, Гарретт. Ты стал мне как сын и это второе лучшее приобретение в моей жизни, я считаю. И поэтому буду с тобой настолько откровенным, насколько мне только позволит совесть. Лайла не открывала мне своих чувств по поводу вашей ситуации, но я вижу, что она в растерянности. Ты, наверное, заметил, что она в действительности не такая зануда, какой пытается казаться. Она очень ранимая и в прошлом ей уже делали больно, поэтому не удивительно, что она так отчаянно защищается. Она хочет быть как суперкомпьютер и сейчас вероятно старается просчитать все риски и вычислить самый оптимальный вариант, в котором все будут довольны, и она при этом останется в безопасности. Но, если бы она сейчас была с нами, я бы сказал ей, что такие вещи как человеческое сердце просчитать нельзя. В любой ситуации есть вероятность, что тебе причинят боль. Но если постоянно бежать от этого риска, ты никогда не узнаешь, что такое любовь и счастье, потому что они идут нога в ногу. Вот что я бы сказал ей, если бы она была сейчас с нами. А ты подожди ее, Гарретт. Лайла осторожная, но она не трусиха. Она разберется со своим сердцем, просчитает все, что сможет просчитать и даст тебе честный ответ. Пока что можешь за нее не беспокоиться, ты еще недостаточно напортачил, чтобы она исчезла навсегда.
Старик закончил свою речь с легким смешком. Я слушала его и не могла поверить своим ушам. Старый проходимец прочел меня даже не как открытую книгу, а как самый непримечательный рекламный буклет.
- Спасибо вам, мистер Лиетт. Передайте ей, Эмили очень волнуется и переживает, что Лайла перестала приходить, потому что ей не нравится какао, которое она готовит. Всю следующую неделю я буду дома, дописывать песни, так что кофейня будет местом свободным от раздражающих музыкантишек. И еще раз спасибо вам, мистер Лиетт.
После этих слов послышались удаляющиеся шаги и в итоге зазвенели колокольчики ручной работы.
- Выползай, разведчица, - внезапно громко позвал мистер Лиетт, заставив меня вздрогнуть всем телом.
«Рассекретили!» - чуть слышно сквозь зубы процедила я.
========== XVII. ==========
Я неохотно вышла из своего укрытия под насмешливым взглядом мистера Лиетта.
— Ну и что ты там делала, партизанка? — с наигранной строгостью спросил старик.
— Отдыхала. Что еще делать в комнате отдыха, — я не собиралась его веселить и выдавать то, как сработала на мне паника перед входной дверью.
— Ну да, конечно. И зачем ты от Гарретта прячешься? Ты для чего мальчика мучаешь?
— Никого я не мучаю, просто не хочу пока с ним видеться. Мне неловко, — тяжело выдохнула я в итоге, позволяя продолжить этот разговор.
— Хороший он мальчик. Ты ему больно делаешь, а он только о тебе и думает. Лучшего парня для своей ученицы я и желать не мог, — довольно ответил мистер Лиетт, по-отечески складывая руки на груди.
— Мы не встречаемся и не знаю будем ли. Мне кажется это неправильным. Он слишком хороший, куда мне на него ровняться, — я сокрушенно опустила голову, в первый раз за все время действительно признавая свои страхи.
— А кто просил тебя на него ровняться? Гарретт этого не делал. Ему не нужна копия себя, ему нужна вредная, занудная заучка с плохими манерами и добрым сердцем. Ему нужна ты, глупышка. Такая, какой ты действительно являешься. Со всеми твоими особенностями, со всеми страхами, переживаниями, болезненным прошлым и ненадежным будущим. Он любит ту, от который ты отнекиваешься. Он любит ту настоящую тебя, которую ты сама давно разучилась любить. Парня лучше него я не встречал, Лайла. Он непосредственный и искренний как ребенок, но он совсем не дурак. Более того по проницательности и внимательности даже мне с ним не тягаться. Он знает тебя так, как не знает никто. Не понимаю, как у него это получилось, — озвучив свое окончательное мнение о музыканте, мистер Лиетт беспомощно развел руками.
— Он волшебный. Зачем ему нужна я?
— Честно тебе скажу, я не имею ни малейшего представления. Ты мне как дочь, Лайла, и я люблю тебя как дочь, но при этом я не понимаю его причин. Любовь далеко не всегда имеет какие-то причины. Иногда так просто случается.
— Замечательно. И как я могу доверять такой любви? Какова вероятность, что это затмение не пройдет и он в итоге не поймет, что я не засуживаю такого чувства?
— Во-первых, ты больше всех на свете заслуживаешь такой любви, моя хорошая. И во-вторых, тебе вовсе не ей нужно доверять, а Гарретту.
Я внимательно выслушала мистера Лиетта и начала размышлять над его словами. Он заметил, что я уже не сфокусирована на внешнем мире и терпеливо ждал, когда я буду готова выдать ему свои мысли, а он тем временем занимался своим самым любимым делом — борьбой с пылью на прилавке.
Я думала над словами, что мне нужно «доверять» Гарретту. В моей голове один за другим всплывали все образы связанные с парнем, все воспоминания о нем, каждое его слово, взгляд и движение: все, что могло мне помочь как можно полнее создать образ человека, которому я хотела довериться.
Я знала Гарретта, но я никогда не подвергала его научному анализу, а по природе своей я могла доверять только тому, что имеет под собой какие-то веские основания.
Я представила его себе до самой малейшей детали: как каштановые кудри развиваются на ветру, придавая ему еще более неряшливый вид, как недовольное выражение на мгновение появляется на его лице и он заправляет особо непослушную прядь за ухо. Он смотрит в сторону, а потом переводит взгляд на безоблачное весеннее небо. Он слегка улыбается каким-то своим недоступным простым смертным мыслям, потом переводит взгляд вперед. Я знаю, что он ждет меня и ищет глазами. Следующее дуновение ветра заставляет его немного поежиться, он обхватывает себя руками. Ярко желтая укороченная футболка придает ему вид первых весенних цветов. Он весь и полностью вызывает во мне легкое ощущение счастья и тепла. Он олицетворяет собой все, что я люблю в весне. Он олицетворяет собой все, что я люблю.
Я резко распахнула глаза. В моей голове наконец-то сложились все переменные. Я наконец-то нашла необходимые доказательства столь мучавшей меня гипотезы.
— Я люблю его! — выпалила я на одном духу.
Мистер Лиетт ошарашенно уставился на меня, оставляя свое занятие без внимания.
— Я люблю Гарретт! Вот в чем все дело! Я правда люблю его! — я провозглашала это с таким же восторгом, как провозглашали свои гениальные идеи все мои кумиры-исследователи.
— Поздравляю, Лайла! До тебя дошло! — мистер Лиетт выглядел не менее взволнованным, но я не могла стоять на месте и выслушивать его радость. Мне нужно было бежать, мне нужно было сообщить ему о своем открытии. Мне нужно было все ему рассказать и возможно, тогда он наградит меня единственной желанной мною наградой.
Я выскочила из магазина и быстро сравнила возможные варианты, в какую сторону направился парень. В итоге мой выбор пал на самую рациональную дорогу, которая вела в сторону кофейни.