Бакстер с тревогой взглянул на друга:
- Что означают слова: «Естественной или насильственной смертью умерла пострадавшая не установлено?» Они подозревают? Что!? Почему?
Манчини щелкал пальцами, тянул время; ему нравилось смятение друга, наконец, не выдержал:
- Что означает! Что означает! Означает, что Хаймен Бакстер трус и паникер. Прошли считанные часы. Это же утренний выпуск. Эксперты еще не занялись Салли, как следует. Думаю в вечернем выпуске разъяснят как и что. А может… и ничего не сообщат. Станут они писать о каждом сердечнике - куда ж девать рекламу?
Хай, все лучше лучшего. Дело выгорело! Теперь честно признаюсь - боялся! Мало ли что… Твое хладнокровие потрясающе Думаешь я бы на твоем месте не дергался? Ха-ха! Если хочешь знать, я бы не потянул. Вообще. Одно дело трепаться, другое - делать. Ты верно вчера сказал. Расслабься. Все позади. Можешь сейчас же звонить ее адвокату.
Бакстер с сомнением поднял брови.
- Чего тянуть? - Манчини пристукнул кулаком по столу. - Я сам не верил. Пока не прочел. Думаешь, как же я поощряв тебя, не надеясь на успех? Сознательно! Давно заметил: главное - гони сомнения в шею и все получится.
Бакстер нервно рассмеялся. Он все еще не мог прийти в себя, еще не уступил место новому - самоуверенному, богатому человеку, который провернул чертовски не простое дело. Сейчас в Бакстере жили сразу двое. Их борьба отчетливо запечатлелась на толстощеком лице с хитрыми глазами и детски пухлыми губами, вывороченными, напоминающими розовую мякоть плода.
Бакстера одолевали десятки мыслей. Когда хоронить? Где? Что сообщить знакомым? Какая необходима церемония? Какие распоряжения по поводу своих денег оставила Салли? Вообще-то он знал: все отойдет ему - близких нет, но конкретных пунктов завещания предугадать не мог.
Бакстер вспотел: как избавиться от вещей Салли? Выбросить? Продать? Нельзя! Есть в продаже невероятная скаредность и оскорбление памяти покойной. Хаймен решил играть роль безутешного мужа и порадовался, что роль эта дается ему легко; он действительно изумился тому, что думает о Салли с изрядным теплом и, если когда-нибудь они встретятся там… далеко… где рано или поздно все встречаются, он признается, что ничего против нее лично не имел, просто в жизни все так устроено - или ты или тебя. И не он в этом виноват.
Еще Бакстер прикидывал, что его деньги плюс деньги Салли заставят его о многом задуматься. Жизнь его не станет проще. Напротив. Но… появятся новые возможности, подумать о которых раньше он и не смел. Расширить выпуск телеуправляемых снарядов в фирме? Или продать свой пай, а выручку и деньги Салли вложить в свое дело? Производить только оружие или его компоненты - тут сомнений нет - о больших прибылях и мечтать не приходится; Билли переманить к себе; промазать привычно с десяток заказчиков и живи без волнений годы и годы. Надо заиметь собственных Монсонов и Стэмпхэдов, чтобы все крутилось без перебоев, нельзя допустить вмешательства горлопанов-миротворцев и не то, чтобы он желал геенны огненной для всех - вовсе нет! - но деньги превыше всего: или деньги, или морализовать - одно из двух. И еще Бакстер поймал себя на желании щедро поделиться своей удачей. Вот только с кем? С родителями? Ничего такого, что стоило бы благодарности, они для него не сделали. С друзьями? В сущности их нет, не считая Билли, но и тот скорее деловой партнер и вознаграждение ему Хаймен предусмотрел. С женщиной? Такой пока не нашлось, она, конечно, появится и Бакстер начнет ломать голову, кто ей приглянулся - Хаймен Бакстер - одутловатый, смешливый тип с брюшком и вьющимися волосами? Или его деньги? Придется учиться. Чему? Как прикидываться человеком со стесненными средствами, иначе никогда не узнать подлинных чувств женщины к тебе. Неприятно же убедиться впоследствии, что полюбили не тебя, а твой банковский счет.
День прошел суматошно. Вызывал глава фирмы, предупредил: не за горами расширение. Манчини кивал, улыбался и делал все, чтобы понравиться. Бакстер вяло заметил - думал-то вовсе о другом - что сенатор Аллауэр занял странную позицию. Глава фирмы усмехнулся неожиданно мягко, будто припомнил недавние шалости ребенка:
- Сенатор проголосует за ракетную программу и не только потому, что с ней связаны наши интересы, Бакстер. На трибунах все за мир, но прокладывают путь к власти голоса конкретных людей, работающих на конкретных предприятиях и недурно зарабатывающих, например у нас. У живых людей есть вполне земные заботы - содержание семьи, погашение кредитов, накопления и такие люди провалят любого, воркующего о миролюбии. Кто ж захочет потерять работу? Даже, если работаешь на самого дьявола, но тот платит недурно, со временем начинаешь ему симпатизировать.