На глазах навернулись слезы. Но я не позволила себе расслабиться. Единственный человек, ради которого я терпела все эти козни, предал меня и теперь выставляет за дверь родного дома. Тогда я решилась на последнюю фразу в адрес моего, казалось, любимого папы. Я подошла к нему и подняла взгляд, встретившись с темно-карими глазами, полными сожаления, тревоги и разочарования, которые он старательно прикрывал гневом. Такой сильный, сложный человек принял решение расстаться с единственным ребенком, который находится в его жизни не за богатство и средства, а только из-за бесконечной любви. Я взяла себя в руки и произнесла так тихо, чтобы Кэтрин ничего не услышала. -- Папа, когда-нибудь ты поймешь, что в этой семье никто не полюбит тебя так, как я. Спасибо тебе за все то, что ты сделал. Когда-нибудь я прощу тебя, но больше не смогу вернуться сюда и терпеть все эти мучения, больше не имеет смысла, ведь объект моей любви отверг мои старания.
В его глазах проскочил резкий испуг, но сразу сменился так хорошо знакомым мне гневом. Сам в это не веря, он ответил, словно робот, с забитой в голову программой: --У меня большая семья, члены которой стремятся к благоустройству совместной жизни и не пытаются отстаивать каждые глупые и необдуманные мысли и ошибочные убеждения. Но я его уже не слушала, потому что убежала в комнату собирать вещи, дабы хоть чем-то занять себя для поддержания духа.
Даррен Олли - женщина, которая работала в моем доме домработницей на протяжении долгих лет, принесла индейку с овощами и ризотто. Поставив блюдо на стол, она поспешила удалиться до прихода моей матери. Я приступил к еде. Сегодня мне пришлось попотеть на тренировке, да и потом долго ждать получения водительских прав. Еда - это то, что мне сейчас необходимо.
Не успел я распробовать вкус горячей птицы, как услышал цокающие звуки каблуков Кейт. Моя мама – женщина средних лет, невысокого роста, с неизменным холодом в серых глазах, никогда не могла обойтись без каблуков, считая, что небольшой рост делает ее менее влиятельной среди своих подчиненных. На самом деле, я и представить себе не могу, что ее авторитет сможет когда-нибудь упасть. Это просто невозможно.
Мама зашла в гостиную, прошлась взглядом по мебели, которую купила несколько лет назад. Даже наняв себе множество дизайнеров, она все равно обставила квартиру по своему вкусу, вышло не так уж плохо. Зал был роскошный, в классическом стиле. Красное дерево, блестящий мраморный пол, частично закрытый дорогим восточным ковром. Мебель с темной кожаной обивкой, изготовленная под старину. Убедившись, что все стоит на своих местах, она посмотрела на меня.
-- Привет, дорогой. Приятного аппетита, да и, прости, что опоздала. Сегодня был просто отвратительный день. Как ты себя чувствуешь? – она говорила с беспокойством и усталостью в голосе. Опущенные плечи и потухший, но все еще холодный взгляд еще раз убедили меня, что она сильно устает на работе. Но я все еще не понимал, почему Кейт запрещает помогать ей. К счастью, мне осталось учиться всего лишь один год в последнем классе старшей школы.
--Мам, все хорошо, кстати, сегодня получил права. Скажи, когда ты уже доверишь мне свои проблемы? Я не могу больше смотреть на твое измученное лицо. Да и после ухода отца я больше не видел, как ты радуешься или смеешься, твои волосы стали более тусклого цвета, а искорки во взгляде исчезли, остались лишь равнодушие и холод.
Она слегка вздрогнула после упоминания мужчины, который бросил нас семь лет назад. --Даррен, я же просила, не напоминать мне о нем, это не лучшая тема для обсуждения, я понимаю твои чувства насчет моего состояния, но, поверь, я прекрасно себя чувствую. Что касается работы, по моему мнению, проблемы, связанные с компанией, будут лишними для тебя. Тем более, сейчас тебе нужно постараться окончить школу и готовиться к поступлению в университет. Она опустилась на стул и принялась перебирать овощи вилкой.