Аннотация

Как только последнее издыхание Монти со звуком, похожим на вымученный хрип ветхой двери-москитки, заглохло где-то в недрах его глотки, она тут же взялась за включение воды. Лишь на минуту склонившись над мужем, чтобы удостовериться в его смерти, она вытерла руки о свою одежду, после чего побрела на кухню. Пальцы у неё дрожали, когда она дёргала рычаг смесителя и пробовала ими бьющую в фаянс мойки воду. В лицо ей поднималась струя пара, в слив улетал искрящийся поток воды. Теперь-то до неё дошло, почему слово «хрипеть» приобрело своё жаргонное значение – «умирать». Оставив течь кухонный кран, она миновала мрачные просторы своей гостиной, после чего по коридору поковыляла к гостевой спальне и включила оба смесителя в ванной последней. Запустив там поначалу лишь смеситель умывальника, она чуть было уже не ушла, но тут же опомнилась и решила напустить воды ещё и в ванну.   Довольно долго она просидела в кожаном кресле своей гостиной. Звук льющейся воды – столь же чистый, как звучание крестильной купели и столь же незамысловатый, как журчание ручья в Вермонте или туалета отеля Уолдорф, – умиротворял её. Звук этот, переливчатый, вибрирующий, булькающий, доносился с обеих сторон дома и прорезался сквозь зловещую тишину, повисшую в спальне над бездыханное тело её супруга.   День подходил к концу и солнце уже пряталось за пологом гигантских эвкалиптов, высившихся позади дома семьи Финкелстейнов, когда она наконец заставила себя подняться с кресла. С опущенной головой и плетьми висящими по бокам руками она побрела к чёрному ходу, пересекла патио и, нагнувшись, включила кран системы полива. Распылители зачихали-заплевались – не хватает давления, так она это поняла, – но наконец всё же ожили, разразившись чахленькими зонтиками водяной пыли. Оставив поливочный шланг стекать в розариуме, она вернулась в дом, где прошла через гостиную, кухню, хозяйскую спальню – на Монти она не глянула и краем глаза, нет, она не будет смотреть на него, не сейчас – и вошла в хозяйскую ванную. Расход воды из всех смесителей был слабым, лишь тоненькие струйки, но она все таки оставила их открытыми, а затем ещё слила бачок унитаза и подперла его поплавок кирпичом, который Монти использовал как стопор для двери. И вот наконец, настолько усталая, что едва могла поднять руки, она наклонилась в душевую кабину и хлопком по рычагу включила душевой смеситель.