И Анне-Мари говорит и не в силах остановиться, пока не промокнет до ниточки, тогда она вытирает глаза и со вздохом торопливо возвращается в трактир.
Идет домой и Йоона, ложится в постель, но еще долго не может заснуть. Будто кто-то давит ему на грудь, а к горлу подкатывают слезы — он и сам не знает, что это такое и отчего это так.
Забывается он только под утро, но едва смыкает глаза, как Нипернаади стоит у его кровати.
- Йоона, вставай! - весело зовет он. - Смотри, небо ясное и над болотом сияет солнце!
- Я не пойду, - возражает сонный Йоона.
- Нет, нет, сейчас же вставай! - велит Нипернаади.
Он возбужден, вертится по комнате как волчок.
- Наконец, наконец-то настал великий и важный этот день! - торжественно произносит Нипернаади, будто декламируя. - Долгонько я его ждал, тосковал по нему, как по возлюбленной! Сегодня наконец-то болото осушится и никогда уже не будет клокотать и туманиться! Вставай, Йоона, быстро, быстро!
Он укладывает патроны и фитили в мешок, замечает на столе свой каннель и прихватывает его с собой.
- А когда понесутся пенящиеся воды, - торжественно провозглашает он, - я сыграю хвалу своему труду и терпению, хвалу себе, победившему природу!
Он почти силком вытаскивает Йоону, и они спешат на водопад.
Там он работает лихорадочно, загоняет патроны в гнезда, замуровывает их, закрепляет фитили.
Сонный Йоона вяло наблюдает.
- Хорошо бы все это уже случилось! - с грустью думает он. - И не было бы уже болота, ни этого Нипернаади, и он бы снова мог сидеть в своей избушке, как и раньше, у окна, смотреть на реку и петь свои песни Анне-Мари, одной Анне-Мари! Настанут ли опять такие времена? Сейчас он словно шкура, натянутая на барабан, и каждый прохожий бьет по ней! Хочется снова быть наедине с самим собой и исправиться, непременно, ведь сказал же старшина, что выкинет со всем барахлом.
- Теперь берегись! - вдруг кричит Нипернаади.
И Йоона видит, как затлели фитили, как быстро побежали синие огоньки, как мышки, к динамитному гнезду. Сам Нипернаади отбегает подальше.
Бежит и Йоона, боясь опоздать, кровь приливает вдруг к голове, а в ногах — свинцовая тяжесть. Наконец он догоняет Нипернаади, и они бросаются под камень.
Раздается ужасающий грохот, земля сотрясается, и в воздух взлетает гигантский столб. За ним другой, третий, четвертый... Словно все Маарла раскололось на куски, будто со страшной силой разорвалось каменное сердце земли. И тут словно кто-то простонал, мучительно, жалобно. Зашумела вода.
Нипернаади вскочил и побежал смотреть.
С краю водопада образовался широкий проем, и вода, уже бушуя, устремилась вниз.
Он уже хотел было кричать от радости, но неожиданно вздрогнул и тупо уставился на свою работу.
В стене водопада был взорван только нижний пласт. В лучшем случае новое русло реки могло унести лишь избыток маарлаской воды. Но вода, что падала вниз, уже не текла дальше, а вспененная, останавливалась, образуя под водопадом широкое озеро. Растекаясь, оно затопляло сенокосы Кюйпа.
Нипернаади вернулся к Йооне и сказал:
- Ладно, пошли уже!
- Уходим? - спросил Йоона.
- Да, пошли домой, - ответил Нипернаади. - Здесь больше делать нечего, все, что можно было увидеть, мы увидели.
- И Маарла теперь совсем высохнет? - допытывался Йоона.
- Да уж, видимо, пересохнет, - нехотя ответил Нипернаади.
- Я бы хотел на это посмотреть! - в Йооне вдруг проснулось любопытство.
Нипернаади заволновался.
- Ерунда! - отрезал Нипернаади раздраженно, - не на что там смотреть. Вода, она вода и есть! Я ведь уже посмотрел, совсем не так интересно, как можно было подумать!
Но именно в тот момент, когда они уже двинулись было домой, со стороны трактира послышались приближающиеся вопли.
Нипернаади укрылся за камень рядом с Йооной и стал смотреть.
Впереди всех бежал Яйрус, рядом с ним Анне-Мари, потом Кюйп, а за ними — несметная толпа. Сбежалась вдруг вся округа. Мужики вооружились ружьями, топорами и косами, бабы — граблями, жердями и кочергами. С криками, потрясая оружием, они приближались жуткой грозовой тучей.
- Это еще что за привидения? - удивился Нипернаади. - Или устроили крестный ход, или облава, может, волка увидели на болоте или медведя?
Йоона понял голову и выглянул.
- Господи Иисусе, несчастная земля Ханаанская! - воскликнул он в смертельном страхе. - Пробил последний час земной жизни! Все, теперь настал конец, сейчас засверкают ножи, начнут лишать живота. Нас они ищут, нас, осушителей болот, уже окружают!
- Да ты что?! - не поверил Нипернаади. - Сумасшедшие они по-твоему, из-за пустяковой шуточки!
Но уже доносились голоса:
- Где эти проклятые осушители? Где эти бабахатели? Уж мы их научим, как осушать болота и возделывать поля! В лепешку раскатаем, в порошок сотрем!
- В лес, быстро в лес! - крикнул вдруг Нипернаади.
Извиваясь, как две змеи, они живо поползли к лесу, укрываясь за камнями и пнями. Там они замерли — посмотреть и прислушаться.
Народ подвалил к водопаду, остановился, и шум разом стих. Но всего лишь на миг, а потом он стал усиливаться, расти, люди словно посходили с ума.
- Мои луга! Мои прекрасные луга! - отчаянно вызвал Кюйп. - они же теперь под водой, на дне озера! Сколько лет из года в год я возводил эту стену, подбирал один камень к другому, чтобы болотная вода не заливала мои луга. И теперь этот ненормальный взорвал мою стену, ох проклятье, ох наказание господне! Где мне отыскать это жулье, на чем мне сорвать свой гнев?
- В лепешку раскатаю, в порошок сотру! - кричал Яйрус, размахивая ружьем. - Черт возьми, где эти сволочи, в какую щель забились?
Анне-Мари скакала вокруг него и выкрикивала:
- Нет, вы слышали? - кричала она радостно. - Яйрус сказал «черт»! Вы слышали, Яйрус обещал стереть их в порошок?! Ура, мой Яйрус опять стал нормальным человеком, от его болезни и следа не осталось! Вы видели — только раздались первые взрывы, он швырнул библию в угол и схватился за ружье?! Он первым помчался сюда, нет, Яйрус снова нормальный человек, ни тюрьма, ни каторга его не сломили!
И она примкнула к мужу, как достойный товарищ по оружию, не сводя с его влюбленных глаз.
- Мои луга, мои милые луга! - стонал Кюйп.
- Быстро окружайте лес и болото! - командовал Яйрус, - мы должны их взять.
- Йоона, - серьезно и решительно начал Нипернаади, - теперь нам самое время исчезнуть отсюда!
- Куда? - дрожа спросил Йоона.
- Подальше от этого проклятого Маарла! - мрачно ответил Нипернаади.
И они припустили бегом, теперь уже не оглядываясь.
День в деревне Терикесте
Кончаются низинные места Синга, леса, болота, и земная поверхность вдруг волнится, рождая множество беспорядочно разбросанных холмов, нагорий, гор и горушек, на вершинах которых возвышаются вековые дубы, ясени, клены, а в долинах и долинках озера и луга, вьются ручьи. По склонам гор и холмов — поля, они начинаются внизу, разноцветными лентами поднимаются из долин круто вверх. По берегам озер и ручьев стоят хутора, дома бобылей и батраков, избушки, хлева, образуя все вместе деревню Терикесте, принадлежавшая Мадису Парви, но со временем она рассыпалась, как зерно из амбара, только старый деревянный господский дом с большим фруктовым садом еще оставался на склоне горушки повыше.
Мадис Парви скупой, капризный и до крайности простой человек, единственной целью жизни которого было раздвинуть границы своей мызы. Год за годом в его собственность попадали все окрестные хутора, бобыльские клочки, леса, даже болота и торфяники. Он взялся строить себе барский дом, но испугался крупных издержек, забросил строительство, так он и стоит еще до сих пор, словно птица с крыльями, посредине плоский и обваленный. Сам Парви жил в левом крыле в большой пустой комнате, посреди которой стояла широкая шаткая кровать, а в угол были составлены стол и какой-то шкафчик. А остальных его комнатах хоть шаром покати, зато на дверях и окнах — тяжелые железные засовы и висячие замки.