Я допиваю вино, беру бутылку и наливаю себе еще. Он поднимает глаза.
Дай мне сил не начать ругаться! Я знаю, как ссорятся мои родители, я росла на этом, видела, впитывала. Пыталась так же — высказывать, орать, выплескивать. А он просто ушел. Бросил меня одну перед родами.
Помню прекрасно это ощущение ошеломительное, когда высказала, выдохлась, поделилась болью. Я ждала ответку, а ее не было. Последнее слово за мной осталось, победа на языке горчила. Сама же потом позвала обратно.
Дыхание учащается. Я делаю вид, что пью еще. Максим встает, подходит.
— Что случилось? — В упор смотрит.
Теперь уж точно — или в пол, или в сторону.
— А ты как думаешь?
— Если для тебя важна Диана, попроси, я с ней поговорю.
— Не надо никого спасать ради меня, чтобы потом я слушала, кто, как и сколько у тебя ворует! И о твоих планах наподдавать моему родному брату. Я не просила устраивать Кире жизнь, ты сам проявил инициативу. Хочешь быть для всех хорошим — пожинай плоды. И самое главное…
Он берет меня за локоть, чуть сжимает. Бокал повисает в воздухе, я больше не хочу пить, но ему назло осушила бы до дна.
— Пусти меня, пожалуйста.
— Если у тебя есть претензии, поясни.
— Есть совет: Максим, последи за собой, пожалуйста. Ты опять палишься.
Отдаю ему бокал, сама беру мобильник со стола, нахожу то письмо и показываю.
Макс смотрит на экран, а потом напрягается. Да так сильно, что я от обиды едва не вою.
Хотела вывести его на эмоции — получай. Не из-за тебя. Не из-за тебя только!
Он выхватывает телефон из моих рук. Водит пальцами по экрану, пожирая глазами фоточки.
— Они сегодня пришли?
Максим пересылает письмо себе. Вбивает адрес отправителя в поиск — видит еще два письма. Снова отправляет себе. Следом листает все мои письма, а там есть от Жана Рибу. Я вспыхиваю! Допрыгалась! Нужно отвлечь, не позволить!
Хочу выхватить мобильник, да куда там! Он руку вверх поднимает, словно я ребенок, и отворачивается.
— Отдай! Отдай телефон немедленно! — психую.
— Напиши мне пароль от своего ящика сейчас же.
— Да пошел ты!
Оборачивается. В глазах сталь.
— Почему ты немедленно мне не сообщила о том, что тебе такие фотки шлют? Ты понимаешь, что это компромат?
— А может, просто не надо трахать всех подряд, и не будет компромата?
Наши глаза встречаются, напряжение вечера достигает максимума. Злость, обида, ревность — я все в этот взгляд вкладываю. Были бы мы магнитами — отлетели бы друг от друга на сто километров.
«Я хочу развод», — на языке болтается. Горчит, зреет.
А потом происходит то, чего я боюсь все эти месяцы, — Макс меня подавляет. Размазывает морально.
Ком застревает в горле, опускаю глаза и отворачиваюсь. Сколько я боролась? Секунды четыре? Рекорд поставила.
Голос его, впрочем, смягчается:
— Аня, эта женщина мне, разумеется, не любовница. Ты ведь понимаешь это?
— Мы договорились, что создаем видимость счастливого брака, пока не подрастет Вита. Мы договорились, что будем друг о друге заботиться!
— Это с работой связано.
— Она твоя избирательница? — смеюсь.
Максим разводит руками, дескать, так и есть.
Козлина.
— Ты только что сказал, что это компромат.
— Блядь, — ругается он сквозь зубы, но не на меня. Себе под нос. В бешенстве Максим Станиславович наконец-то! — Аня, малыш…
Этот сраный «малыш» — капля последняя. Я немедленно выплескиваю вино ему в лицо. Максим столбенеет.
— Я тебя просила не называть меня так, — выпаливаю.
Напрягаюсь. Жду сдачи.
Он встряхивает головой, но мобильник мой, прокрутив в руке, возвращает. Медленно идет к столу, отматывает бумажное полотенце. Не оборачивается. Не смотрит на меня. И снова все не так!
Папа бы или упал пьяным, или так и спал облитым на полу. Или бы бил кулаками по столу и кричал, что никому не позволит так с ним поступать. Мама бы тут же кинулась стирать ему кофту.
Максим не делает ни первого, ни второго. И я снова в панике. Как быть? Я не понимаю! Я не умею с ним ругаться!
— Извини, — шепчу в ужасе.
— Это ты извини, — отвечает он опять ровно. По-прежнему не оборачивается. Вытирается. Майку больше не снимает. — Такие письма — дерьмо. Я разберусь, кто тебе их шлет. Это очень важно для меня. Пожалуйста, если такие письма будут еще приходить, сразу присылай мне. Мы с тобой в одной команде. И Аня. У меня нет любовницы.
Пялюсь ему между лопаток. Так верить хочется! Наивно, по-детски!
— Хорошо. Я подумала, что нас снова пытаются поссорить и что это неважно. Я, конечно, не поехала бы тебя выслеживать и застукивать. Я не буду давать тебе свой пароль, но обещаю пересылать сразу же. Клянусь, Максим.