Неожиданно музыкальное попурри обрывается и в оглушительной тишине раздается грассирующий, с мягким акцентом голос:
- Дэвушка, а какой ваш номер?
Я понимаю, кто задает мне этот вопрос, и поэтому виновато переступаю с ноги на ногу:
- Простите, не успела за номерком.
- А как вас зовут?
- Маша.
- Хорошо, Маша. Идите.
Так, кажется, меня приметили. Что уже хорошо. А вдруг и номер "19" взяли на заметку? Вот тогда мне будет точно не до смеха. Не перехитрила ли я сама себя?
Ответ был получен довольно скоро. В окружении свиты появилась маленькая, пухленькая, черноволосая женщина с усиками под горбатым носом. Напряженный взгляд орлицы, густые мужиковатые брови и волевой двойной подбородок утверждали, что перед нами сама госпожа Мунтян Карина Арменовна. Хлопками Хосе призвал всех присутствующих к вниманию.
- Так, девочки, - сказала модная кутюрье. - Мы здесь посовещались и решили. Фая, будь добра, огласи список.
Наступила тишина - гнетущая: будущие топ-модели затаили дыхание. Счетовод наших молодых душ бестолково порылась в записях и пискляво сообщила счастливые номера: "3", "8", 14", "16", "19".
Я обомлела - пол заходил под ногами, будто, не буду оригинальной, корабельная палуба. Не знаю, как бы повела себя дальше, да раздался голос госпожи Мунтян:
- И девочка без номера. Маша, так, кажется?
- Да, - скромно потупила глаза.
- Всем остальным надежды не терять. Есть ещё много модельных домов, проговорила дизайнер и добавила, что через полчаса ждет "новеньких" у себя в кабинете. - Да, кстати, - остановилась, уходя. - А где девушка под номером "девятнадцать"? - И покосилась на меня темным, как слива, глазом. Это не ваша ли сестра?
Я поперхнулась:
- С-с-сестра. Двоюродная.
- И где она?
- Она... Она ушла...
- Куда?
- Не знаю. Кажется, к жениху. У неё помолвка. А потом они уезжают. В свадебное путешествие, - несло меня по кочкам лжи, - на месяц.
- Да? - удивилась кутюрье. - А зачем она принимала участие в кастинге?
- М-м-меня поддержать. Морально.
- Жаль, она перспективная модель, - и удалилась в окружении свиты.
Уф-ф-ф! Перевела дыхание, будто промчалась на "американских горках" и меня вырвало завтраком на голову впереди летящих любителей острых ощущений. Ничего себе повороты судьбы, сказала я себе, просто анекдот какой-то. Расскажи - не поверят. И поэтому лучше молчать.
Придя в себя, обратила внимание на тех, кому не повезло. Они, бросая в мою сторону завидущие взгляды, сбились в стайки, чтобы успокоить душу и перемыть косточки более удачливым соперницам.
Одна из них, похожая высокомерием на деревенскую гусыню, приблизилась ко мне и сообщила, что видела мою фантазию с переодеванием и вторичным выходом на подиум.
Действуя по наитию, я молча саданула неудачницу ногой по коленной чашечке в лечебно-профилактических целях и удалилась на поиски двоюродной сестры. Думаю, мое поведение объяснимо - заразу нужно изводить на корню. И без всяких сантиментов.
Задумчивая Евгения курила на лестничном марше - одна. Увидев меня, покачала головой:
- Ну, Машка, что за светопреставление пристроила?
- Нервы, - пожала плечами. - Кстати, я одна в двух лицах прошла, - и пересказала диалог с кутюрье, а также призналась в том, что лягнула чересчур любопытную фигуру, похожую на гусыню.
- М-да, с тобой, милая, не соскучишься, - заключила Женя, добавив, что отныне за меня спокойна, запустив на орбиту модельного бизнеса.
- Спасибо, - не без иронии произнесла я.
- Смотри, не заиграйся, девочка, - предупредила сестра, туша сигарету в загаженной пепельнице из-под банки импортного кофе. - А то можешь оказаться в подобном месте, - глазами указала на помойную и смердящую посудину.
- Намек поняла, - окислилась я.
- Тогда я пошла, - сказала сестра.
- Куда?
- Как куда? К жениху. У нас помолвка. А потом мы уезжаем в свадебное путешествие, - легко издевалась. - А тебе мы с Максимом желаем... не спотыкаться на подиуме.
Хорошее пожелание, что там говорить. Если начало такое бурное, несложно представить, что будет дальше.
Расставшись с критичной Евгенией, я отправилась в кабинет знаменитого дизайнера, который находился на том же этаже, что и зал, где я так "удачно" выступила.
Что же это было со мной совсем недавно? Меня ведь и вправду рвало желчью ужаса и страха. Неужели так страшилась неудачи? Может, понимала своим мелким, как дивноморский лиман, умишком, что первое же поражение отбросит меня в полинезийскую эру, где двуногие предпочитали носить шкуры, ими же убитых магистральных мамонтов, а не мрачные фраки от покойного Версаче.
Мое появление в коридоре вызвало истерику у очкастой змеи Фаи - меня ждут, а я, понимаете, прохлаждаюсь. Я сделала вид, что тороплюсь.
- Простите, а как ваша фамилия? - интересовалась на ходу счетовод.
- Иванова, - ляпнула. - Шучу-шучу.
- Ну, право, какие могут быть шутки, - обиделась Фая. - Мы же в серьезном учреждении.
Я поняла, что лучше не связываться с уморительной дамочкой и назвалась: Платова.
- Батова?
- У-у-у, - взвыла я и пообещала с первого гонорара купить несчастной слуховой аппарат, чтобы она не только хорошо слышала, но и видела.
- Что вы такое говорите? - возмутилась дева. - Я все вижу.
- Что именно?
- Я вижу, что вы подвержены "звездной болезни".
Хороший ответ - он мне понравился. Чем? А тем, что во мне видят "звезду". Я сделала только первый шаг, но "звездность" так и прет из меня, как зверобой на лугу. И в этом ничего плохого нет - пусть видят мою пикантную оригинальность и... уважают, черт подери! Я же не требую поклонений? Хотя уверена, что все это впереди - поклонники моего топ-модельного таланта будут падать у моих ног, как вооруженные воины в постели манерных мавританок.
Почувствовав, что меня вновь занесло на поворотах моих беспредельных фантазий, я натянула на лицо резиновую американскую улыбочку - "смайл" и пай-девочкой вошла в кабинет директора модельного дома "Парадиз".
Кабинет был небольшим, а по дизайну - современен, с крашеными стенами цвета хаки. На одной из стен находилось огромное полотно, изображающее заснеженную араратскую гряду. Под этой "грядой" элипсоидил стол, обставленный стульями. Кондиционер под потолком очищал воздух от лета, и в кабинете было прохладно и приятно сидеть.