— Не хочу я ей ничего писать! И не буду.
— То есть как? — обалдел Лебедев.
— А вот так! Музы у меня нет. Да и не собираюсь я писать песни в принудительном порядке.
— Саша! Прекрати! — влез в разговор Минаев. — Ты прекрасно понимаешь, что песни написать надо. Ты же это понимаешь?
— Нет!
— А ты пойми, что это нужно. Нужно для дела. В конце концов, неужели ты не хочешь сделать своей, гм, немецкой знакомой сюрприз.
При этих словах Лебедев с Кравцовым прыснули, закрывая ладонями рты.
— Что? — не понял представитель Минкульт.
Те вновь прикрыли рты, конвульсивно содрогаясь.
— Я не понимаю? Что? Я что-то не то сказал?
— Да. Не то, — сдерживая смех, произнёс полковник. — Ты сказал о сюрпризе. Сюрпризе, который Васин должен сделать Марте.
— Это так. Всё правильно. Я так и сказал. А что тут не так? — не понимал тот.
— Ну, так Васин же уже сделал ей один сюрприз. Ты считаешь этого недостаточно?! — уже не сдерживая смех, заржал Кравцов.
Сразу за ним не выдержал Лебедев, заливаясь безудержным смехом. Потом подхватил я и только после этого, поняв какой каламбур сморозил, к нам присоединился Минаев.
Смеялись мы от души. Смеялись, вытирая слёзы. Краснели, ухали, кряхтели, крякали и не могли сдержать этот приступ всеобщего веселья.
Наверняка, сторонний наблюдатель, если бы такой нашёлся, увидев нашу истерику, покрутил бы пальцем у виска. А затем сказал бы, что в такой момент, когда судьба и будущее всех присутствующих висит буквально на волоске, такое безудержное веселье, по меньшей мере, не вовремя и больше походит на сумасшествие и пир во время чумы.
Но нам было в этот момент абсолютно всё равно, ибо этим весёлым смехом, все мы, буквально скидывали с себя сильное напряжение, что скопилось в нас за долгие часы последних суток.
Глава 7
Через пару минут Лебедев решил прекратить веселье и, хлопнув ладонью по столу, посмотрев на меня, сказал:
— Итак, ты понял приказ? Повтори.
Я повторил.
— Нет, неправильно! — покачал головой начальник экспедиции. — Не «запишем потом»… А нужно сделать запись прямо сейчас! Ты меня понял?
— Да успею…
— Нет! Срочно! Сегодня! Сейчас!
— Что за срочность? Какой смысл спешить? Кому эта запись сейчас понадобиться? Мотьки-то тут нет, — сказал я и, увидев удивление мидовца, поправился: — В смысле — Матильды, гхм, то есть Мальвины, э-э — Марты. Марты тут нет, так что можно и не торопиться.
— Это не важно, есть она тут или нет. Как только песни будут готовы их передадут по радио. На том конце передачу запишут на магнитофон. Далее пригласят профессиональный оркестр и на основании той записи запишутся на студии.
— Так сказать, сделают запись «по мотивам», — помог мидовцу Минаев.
— Не пойдёт! — не согласился я поняв куда клонят коллеги.
— Почему?
— А потому! Знаю я, что значит фраза «по мотивам». Извратят всё, а когда получится плохо, то фиг потом докажешь, что ты хотел не так как они записали. Так что фигня всё это — испорченный телефон, — поморщился великий композитор и, вспомнив приказной тон начальства, добавил: — И кстати, мне не понравились ваши слова.
— Что за слова?
— «Срочно!» «Запиши!» — процитировал я. — Что за тон? А может я не хочу?!
— Надо, Вася! Надо! — проникновенно сказал Минаев.
— Тон? Что тебя не устраивает? — не понял мидовец.
— Именно — тон. Слишком уж он приказной, — пояснил великий бывший пионер.
— Вот оно как… — протянул Лебедев прищурившись. — Может ещё чего добавишь?
— Может, и добавлю. Но чуть позже, — не стал уступать я.
— Добавляй сейчас, — предложил тот.
Я промолчал, лихорадочно прикидывая: стоит ли именно сейчас устраивать кипишь, выдвигая какие-нибудь требования и условия или имеет смысл промолчать?
Мидовец понял это по-своему.
— Вот и хорошо. А теперь иди и сделай то, о чём попросили. И не надо драм тут устраивать. В конце концов — это твой, как ты называешь — «косяк», а не наш. А значит, тебе и исправлять.
От несправедливости бытия бывший пионер поморщился как от лимона.
— Да ладно тебе дуться, Васин. От тебя, что, убудет? — вновь пришёл на помощь мидовцу Минаев.
— Может и убудет, — набычился я и решил разъяснить всю тяжесть истинного творчества. — Да и вообще, как вы себе представляете процесс поиска Музы? Пошёл, сел и написал? А если не пишется? А если нет настроения? Если нет вдохновения? Или ещё чего-нибудь? А?
— Это твои проблемы, — не принял мой сверхлогичный довод Лебедев. — Тем более ты говорил, что идей у тебя много. Вот иди и реализовывай их! Советская страна тебе дала для этого все возможности. Не зря же мы в одном из трюмов баржи «Ласточка» сделали звукозаписывающую студию. И сделано это было, кстати, по твоему предложению. Так что не надо ныть, а просто плыви на баржу и реши эту проблему и всё!