Стоило Сюань Цзи увидеть незнакомца, как перед глазами у него зарябило, и следом за кольцом сами, без спросу, раскрылись «Записки о тысяче демонов» – похоже, пытались срочно сообщить что-то хозяину. Сюань Цзи выжидательно уставился на страницы, но никакой информации так и не появилось.
– Вот его удостоверение личности, – сказал стажер Ли, вытаскивая документ из папки. – Телефона при нем не нашлось, он сказал, что потерял его.
Ло Цуйцуй задержался взглядом на волосах незнакомца и нежно пригладил свой «штрих-код» на макушке.
– В наши дни даже молодежи приходится носить парики, – прошептал он. – Наверняка из-за плохой экологии. Начальник Сюань, мне опросить его?
– Постой, – подняв руку, Сюань Цзи остановил подчиненного, после чего потянулся за удостоверением личности шестого туриста. Но едва он прикоснулся к документу, как тот превратился в сухой лист.
Взметнулись языки пламени. Стажер Ли и Ло Цуйцуй опешили.
Дверь комнаты семейного отдыха, приоткрытая лишь на узкую щель, со скрипом распахнулась и закачалась на петлях. Оттуда волной хлынул холодный сырой воздух, в котором чувствовался смрад тления, невольно напоминавший о сгнивших костях в трухлявом гробу…
Телевизор на стене погас, и глаза, отразившиеся в черном экране, поймали настороженный взгляд Сюань Цзи. В этих демонических глазах таилась улыбка.
004
Черный экран мигнул и снова включился с резким писком. Появилось изображение. Шла реклама детского лагеря: дети беззаботно носились по спортивной площадке, однако (видимо, сигнал был плох) картинка начала подвисать, и детский смех звучал уже урывками, из-за чего казался безотчетно жутким.
«Ха… Ха…»
Вот девочка на картинке во всю веселится, а вот ее лицо исказилось и застыло. Она словно не знала, расплакаться ей или засмеяться; только выражение лица казалось свирепым, особенно из-за широко открытого рта, где не хватало переднего зуба.
Ноги Ло Цуйцуя, наблюдавшего эти странности, подкосились, он попятился и запнулся о мусорное ведро – лязг разнесся по длинному извилистому коридору и вернулся эхом.
Нахмурившись, стажер Ли выступил вперед.
– Что тут творится? – обратился он к длинноволосому мужчине. – Ты тоже «особенный»? Воспользовался трюками линии физических и психических сил, чтобы подделать удостоверение личности? И всерьез думал, что мы тебя не раскусим?
Услышав его голос, длинноволосый мужчина вздрогнул и стал медленно поворачиваться к пришедшим. Тут Сюань Цзи молнией перехватил стажера Ли под грудной клеткой и с силой толкнул «юного тигра» себе за спину. Очень вовремя: мужчина исчез, как сквозь землю провалился. В ту же секунду Сюань Цзи вскинул правую руку, тем самым прикрывая грудь и лицо; между его пальцами с металлическим звоном проскочила серебряная вспышка.
Таинственный мужчина возник прямо у дверного проема, совсем рядом с Сюань Цзи. Белая кожа незнакомца была что старинный нефрит. Рука мужчины уже потянулась к горлу Сюань Цзи, когда тот крепче сжал в пальцах монету и так же молниеносно отразил ею атаку. Монета ударилась о руку незнакомца с характерным звоном: так металл встречает камень. Только тогда Сюань Цзи смог рассмотреть лицо подозрительного туриста.
Брови изогнуты, уголки глаз чуть-чуть опущены, общее выражение холодное и отчужденное, но сами глаза как омуты, а взгляд полон ласки – так смотрят на очень близкого человека.
На Сюань Цзи нахлынуло необъяснимое узнавание. В ушах раздался тихий треск – камень в кольце на его правой руке раскололся! А ведь ту яшму не брали ни огонь, ни пули, ни ножи; кислота тоже ничего не могла с ней сделать. Кольцо сопровождало Сюань Цзи всю его жизнь, и он считал, что эта вещица после его смерти, когда тело обратится в прах, станет какой-нибудь реликвией или артефактом. А тут достаточно случайного прикосновения – и прости прощай!
Прежде кроваво-алая яшма как будто отдала все жизненные силы и выцвела до ржави. От кольца по руке пополз пробирающий до самых костей холод, в жилах застыла кровь.
Сюань Цзи инстинктивно дал отпор: монета в его пальцах взорвалась, тонкий слой металла окутал ладонь, из центра которой вырвались толстые языки пламени и вгрызлись в палец противника. Таинственный мужчина небрежно отдернул руку, но огненные сгустки (сперва не больше горошины) в ту же секунду выросли в несколько раз и, подобно змеевидному дракону, обвили ему руку от запястья до самого плеча.
Мужчина тихо ахнул – его предплечье объяло пламя. Он неторопливо шевельнул запястьем, ухватил «дракона» и потянул на себя. Пойманный с рукава огонь на миг превратился в змею около семи цуней в длину, но затем стал беспомощно сворачиваться в кольца, пока не сжался в шарик на ладони таинственного туриста. Прирученное на ладони пламя окрасило его кожу в теплые тона. Сам мужчина даже не испачкал пальцы в золе, зато одежда на нем приняла первоначальный облик: рукав черной ветровки начал таять, и на его месте оказались лишь сухие ветки и листья, беспорядочно намотанные на худое серое запястье.