Затем последовали весьма скромные поцелуи — скорее приятельские, нежели любовные, и легкое смущение.
— Извини, — скромно потупясь, объяснила свою реакцию Кэт, — очевидно, не пристало так вести себя заместителю генерального прокурора Штатов с коллегой из прокуратуры Росси», но меня оправдывает то обстоятельство, что оба мы все-таки коллеги и почти равны по званию, так?
— Ага, — оглядываясь, нет ли посторонних, кивнул Турецкий и, услышав шаги в отдалении, решил, что несколько секунд у него все же имеются, после чего быстро притянул к себе Кэт и притиснул так, что она сильно напряглась. И отпустил, продолжая держать в руке лишь ее узкую ладонь, которую ему следовало почтительно поцеловать, но желательно уже при свидетелях. Которые и не замедлили появиться — мисс Клара и вечно улыбающийся Джимми. И тогда Турецкий расшаркался, да так, что Кэт с трудом удержалась от смеха.
В присутствии Джима он рассказал ей о своей миссии в Нью-Йорк и Бостон, которая заключалась в том, чтобы встретиться с бывшими российскими подданными и, если те не станут возражать, задать им несколько интересующих следствие вопросов. В случае отказа от встречи придется обратиться за помощью в соответствующие федеральные органы, частная договоренность с которыми уже имеется. Турецкий пока не хотел раскрывать смысла своей операции. Наедине он, конечно же, ничего не утаит от Кэт, ибо это обстоятельство и явится непременным условием того, что она не откажет ему в помощи. Кэт, которой долго объяснять ничего не надо было, поняла причину его немногословности и перевела разговор на общих знакомых, — словом, далее последовал типичный светский треп за ланчем.
И еще один вопрос решился. Турецкого смущало его присутствие в доме высокой государственной чиновницы, которая ко всему прочему была незамужней. Словом, не отразится ли его пребывание каким-то образом на ее деловой и общественной репутации?
Нет, не отразится, тем более что пребывание это, как ей известно, весьма кратковременное, ведь уже завтра утром он собирается вылететь в Нью-Йорк, а оттуда — в Бостон? Или ее неточно информировали? Но, оказалось, что информировали совершенно точно, а кроме того, сегодня вечером у Кэт соберутся несколько человек, с которыми Турецкий, возможно, уже знаком по прошлым своим приездам, так что скучать ему наверняка не придется.
Затем последовал вопрос, есть ли с его стороны отдельные пожелания. Их не было, и ланч закончился к взаимному удовлетворению.
Кэтрин вместе с Джимми уехали, а Турецкому хозяйка предоставила возможность связаться с теми, кто ему понадобится в дальнейшей работе. Чем Александр немедленно и занялся.
Он достал визитку, врученную ему Майером, и набрал номер телефона Стивена Мэрфи.
Отозвался приятный баритон.
— Здравствуйте, мистер Мэрфи, — сказал по-русски Турецкий, — я звоню вам по рекомендации Майкла.
Так сказал Александру сам Миша.
— О, мистер Турецки? — тоже по-русски ответил Мэрфи. — Я в курсе. Здравствуйте. Вы где?
— Я — в Вашингтоне, завтра утром отправлюсь в Нью-Йорк, а оттуда сразу в Бостон.
— Отлично, Майкл описал мне вас, надеюсь, я без труда узнаю. Значит, на месте мы обо всем и договоримся. Я, возможно, сумею оказать вам посильную помощь. Но, вы представляете себе, конечно, в пределах, да?
— Ecтecтвeннo, только в пределах дозволенного и ничего сверх того, — посмеиваясь, ответил Турецкий. — На всякий случай я повешу себе на грудь бейдж «Тур», так будет проще. А каким рейсом вы предложили бы мне прилететь? У вас же тут, кажется, летают каждый чай?
— С учетом широко известной российской медлительности прилетайте двенадцатичасовым, устроит?
— Вполне. Спасибо, и до встречи. — Турецкий положил трубку и сказал вслух— уже самому себе: — Я им всем покажу «широко известную российскую медлительность»! Они у меня еще побегают! Деловые они тут все…
2
Он вылетел в Нью-Йорк, провожаемый Джимом, у которого за всю дорогу к аэропорту нашелся только один сакраментальный вопрос: «Как настроение?» Интересный, надо сказать, вопрос, хотя он и не требовал определенного или подробного ответа. Как, собственно, все у американцев. Ведь, спрашивая, например, о жизни, они просто демонстрируют свое хорошее к тебе отношение, не больше. И отвечать надо так же кратко: «О’кей!», иного никто от тебя и не ждет. Если не хочешь, конечно, прослыть жутким занудой.
Точно так же ответил и Турецкий. Но… если бы «лучезарный» Джимми дал себе труд хотя бы уточнить свой вопрос, он мог бы получить куда более развернутый ответ. А Турецкому было бы что рассказать. Правда, он все равно не стал бы этого делать, но совсем по другим причинам, о коих знать помощнику миссис Кэтрин не полагалось…