— Никуда ты не пойдешь, — говорит он. — Переночуешь здесь…
Я не упираюсь, хотя знаю, что лишние свидетели при встрече родных и близких после долгой разлуки не очень нужны. Утешаю себя тем, что сразу отправлюсь спать куда-нибудь на сеновал. Хлопец хороший, расстаться с ним просто так не хочется.
— Рада будет мать, — говорю я. — Все-таки три года…
Хлопец молчит. Я вижу, он волнуется. Мы идем по улице, сапоги проваливаются в песок, но парень, кажется, этого совсем не замечает. Шагает быстро, будто по асфальту, и я еле поспеваю за ним. Наконец мы останавливаемся возле небольшой хатки.
Чуть не под самыми окнами те же вербы и ракиты, что и везде по деревне. В хате темно.
— Я не к матери, — каким-то дрожащим голосом сообщает наконец хлопец. — Так просто, в гости…
Калитка открыта, несколько шагов по двору, и вот мы в хате. В лицо пахнуло теплом человеческого жилья, парным молоком, мятой.
— Есть кто в хате? — спрашивает хлопец, и голос его дрожит.
— Алеша!
Я слышу торопливый топот босых ног по полу, поцелуи, девичий смех и слезы одновременно.
— Родной мой! Я письмо получила… Но я не думала, что ты так скоро… Корову подоила и легла… Мы сегодня картошку начали… А ты дома был?..
Я начинаю догадываться, куда попал. Лучше всего в моем положении тихонько отворить дверь и пойти своей дорогой к Припяти. Тут я буду только мешать. Осторожно нащупываю щеколду.
— Марийка, зажги лампу. Тут товарищ со мной. Он тоже служил в Карелии. Переночует…
Продолжительное молчание, разочарованный вздох, медленный топот босых ног по полу. Я готов провалиться сквозь землю. Проходит несколько длинных минут. Я, кажется, слышу, как стучит у Алеши сердце. Марийка, видно, переодевается.
Наконец лампа зажжена. Перед моими глазами уютная белая комнатка и ее милая хозяйка. Марийка стройная. Чем-то неуловимым она похожа на Алешу. Те же красивые черты лица, только по-девичьи более мягкие и нежные. Припухлые губы, мягкие линии подбородка, гибкий, будто выточенный стан… Глядя на Марийку, хочется улыбаться, говорить веселые слова, даже петь. И сама девушка как песня…
Алеша и Марийка смущены. Девушка больше, чем хлопец; это, должно быть, потому, что, встречая его, она не знала о моем присутствии. Я не свожу глаз с девушки и уже совсем не раскаиваюсь, что пришел в гости вместе с Алешей. На душе у меня радостно и тихо. Эти двое будто родились друг для друга…
Мы сидим за столом, ужинаем. Над лампой носятся пестрые мотыльки. Они покидают свои сонные щели и летят на свет. За окном ночь. Там покачивают ветвями раскидистые вербы, шелестят осенней листвой ракиты.
— Мама и сегодня за Припятью, — сообщает Марийка. — Там наши загоны…
Это Марийка сказала вслух. А ее взгляд, устремленный на одного только Алешу, говорит другое.
«Дурень ты все-таки, Алешка, — говорят красивые Марийкины глаза, — зачем ты привел в хату этого монтера? Зачем откладывать на завтра то, что нам принадлежит сегодня?..»
Поужинав, я прошусь в сарай, на сено. Этим двоим надо скорей дать возможность наговориться, а то они молчат, будто поссорившись. В сарай меня все же не пускают, — там нет никакого сена. Марийка стелет мне на диване возле окна. Они с Алешей собираются пройтись по деревне.
Просыпаюсь от тихих, приглушенных голосов. Алеша и Марийка, видно, сидят на лавочке под окном. На столе прикрученная лампа, в хате тихий полумрак. Сколько продолжался мой первый сон? На блестящем циферблате ручных часов половина четвертого. А лег я в одиннадцать.
— Нехорошо, Алеша, что ты не заехал к своим. Что твоя мама подумает? — слышу голос Марийки.
— Ничего не подумает. Она знает о тебе. Послезавтра поедем вместе в Велитичи.
— Не поеду я, Алеша. Я ж еще не твоя жена. Как же я поеду?
— Сходим в сельсовет, запишемся.
— Нельзя так, Алеша. Надо тебе сначала у своих родителей спросить. Может, они еще не согласятся, чтобы ты жил у меня…
— Согласятся…
Все ясно и понятно. Велитичи — богатая деревня, раскинувшаяся среди полевого пшеничного раздолья в южной части района. Она вся утопает в садах, она торгует на воскресных базарах виноградом, арбузами, жирными свиными тушами. Велитичи славятся своим гаражом, в котором, кажется, двенадцать автомашин. Там есть тракторы, комбайны, электромоторы. Там нашлась бы работа по вкусу механику Алеше…
Засыпаю снова. Там, на лавочке, под крупными сентябрьскими звездами течет бесконечная горячая беседа. Пусть течет…