Чего там задумали сектанты, даже профессора угадать не могут. Если судить по листовкам и кассетам, подсовываемым в почтовые ящики, то Будильники желают народу всего хорошего, душевного общения друг с другом, с камнями, растениями, животными.
Но, судя по донесениям разведки, на своих сборищах сектанты грозились сломать старый мир с его закостеневшими ритуалами и сомнительными ценностями. Дескать будет вам Страшный и Скорый Суд, на котором они поработают присяжными заседателями, после чего наступит Слияние всего живого и мертвого воедино, к примеру камень станет как человек и наоборот.
Будильники не только вещали и грозились, но еще и призывали подняться из глубин «владык судьбы» и «хозяев чувств», которые должны были перекромсать старое в новое. Сами сектанты при этом благополучно пребывали в состоянии активного группового транса, который накручивали пептидными таблетками-стимуляторами и наркотическими компьютерными мультиками…
Щека Жени потерлась о мою. Она уселась на подлокотник моего старого кресла-развалюхи времен освоения континента, ее голая коленка оказалась недалеко от моих глаз. Ну и духи у нее, душу так и загребают.
Сектанты утверждают, что на самом деле нет ни личностей, ни индивидуальностей, все мы — только проявления «владык» и «хозяев», так сказать, заурядные человекоформы. Высшие сущности живут в нас. Наши тела со всеми членами и причандалами, а также чувства, мысли, судьбы — это вроде одежды для Владык. Из их больших карманов появляется наша любовь, наша воля, наша ненависть.
И если, например, в сборища сектантов и новообращенных призывалась владычица любви, то даже крутые импотенты испытывали прилив сексуальных сил и начиналась оргия…
Я кое-что себе представил, но Женевьев вообразила нечто большее. Она улеглась спиной на стол, между монитором и системным блоком, задрала коленки, отчего юбка свалилась ей на живот и я увидел притягательные места в интимном облачении. Ну, если французская женщина просит… древнеиндийские-то жрецы строго-настрого воспрещали отказывать женскому полу. Но как все-таки мои компьютерные игры действуют на эту психопатку!
Сектанты тем временем проводят финансовую аферу, хитро используя банковскую компьютерную сеть. В обороте появляется много лишних денег. На биржах паника, в финансовых компаниях массовое сумасшествие. В нью-йоркском мировом торговом центре беснуются десятки тысяч клерков, банкиров, финансистов. И тут сектанты внезапным террористическим ударом захватывают два этих небоскреба и берут мировую торгово-финансовую элиту к себе в заложники.
Не удалось отбить заложников силой — в зданиях, похожих на ульи, каждая пуля и граната выбивала слишком много народу. Тогда правительство начинает переговоры с сектантами и попутно сдает группу «Кобра», которая успела ворваться в один из небоскребов. У сектантов губа не дура, они выторговывают себе эфирное время, газеты, бронирование рабочих мест для своих людей на разных предприятиях. В головы зрителей и читателей вдувается большими порциями новая правда, исковерканное сознание быстро подключается к медитативным и оргиастическим массовкам…
Виртуальная реальность втягивает меня с потрохами, охватывает мой ум-разум со всех сторон, ее действие гораздо сильнее, чем можно ожидать от трехмерного изображения.
Сектанты не отпускают, но и не кончают заложников, «оседлав» захваченных банкиров и финансистов, начинают управлять экономикой и вообще богатствами всего мира…
Своими неловкими пальцами я снимаю и отсоединяю интимные детали одежды у Жени, потом вторгаюсь в ее зовущий организм. Программист Миша взывает ко мне, требуя уточнений. Лодыжки разнузданной дамочки у меня на плечах, щекочут мои уши. Но вскоре неловко задета кнопка «escape» и генерация игры прекращается. Женевьев кончает балдеть и, посчитав, что все задания исправно выполнены, отчаливает.
А я еще месяц возился совместно с Мишей и Левой над генерацией игры «Секта Будильников: конец прежней жизни». Другие игрушки тоже требовали трудодней и стулочасов, но «Секта» питалась нашей энергией словно живая.
У товарищей программистов действительно имелось масло в голове. Их система усваивала предложенную мной фабулу и тему, развивала сюжет, вставляла в сценарий точки выбора и альтернативные линии. Система разворачивала диалоги, сцены, создавала завязки, кульминации, развязки. Она знала даже, как генерировать шутки — мне оставалось только просмотреть список и отсеять неудачные; умела построить разговор с женщиной, с торговцем, с полицейским; соображала, как разыграть детективную интригу. Запустив процесс, я фактически действовал как редактор.
Я подал идею, что неплохо бы сектантам еще и установить ядерный мини-реактор на ледник в Гренландии, чтобы после приличного разогрева тот нырнул в море, поднял уровень мирового океана и тем самым устроил бузу в глобальном масштабе. А система сразу раскрутила ситуации с кражей мини-реактора, с обстоятельствами сползания ледника, с цунами и наводнениями. В общем, класс. Система даже придумала, чем сектанты будут оболванивать народ, каким образом станут капать на мозги, то есть сама создавала пропагандную продукцию.
Я с трудом выносил эти сюжеты, они не только противоречили общественной нравственности, но и здравому смыслу. Естественно, я отсеивал девяносто процентов из них, но и те, что оставались, более всего походили на сны. На сны-кошмарики.
Человек раскапывает могилу и видит вместо гроба дверь, открывает ее, а там комната, где сидит его мама и смотрит телевизор.
Клерк входит в кабинет, бьет графином своего шефа, потом осколком стекла срезает кожу с его лица и напяливает ее на себя. Начальник отправляется по частям в унитаз, а подчиненный занимает его место.
Мамаша качает на руках ребенка, который на ее глазах зеленеет и превращается в большую ящерицу. Женщина в отвращении отбрасывает гадину от себя.
На уроке биологии в школе ученики внезапно усыпляют свою учительницу хлороформом, раздевают ее и начинают изучать анатомию и гастрономию, вначале визуально и пальцами, потом с помощью скальпелей, ножей и вилок.
Отмечается чей-то день рождения. Праздничный стол, торты, вино. Гости окружают именинника. Они чуть расступаются и виден аквариум, в котором плавает живой примерно трехмесячный человеческий зародыш.
И все далее в таком же духе, в сопровождении придурочной музыки. Лишь изредка давался безобидный видеоряд вроде охоты анаконды на кролика, или акулы на купальщика, причем глазами зверя-победителя.
Я скинул ВР-шлем и обратился с претензиями к Мише:
— Что это за фигня? Она вся предназначена для поворота мозгов у тех, кто станет играть в нашу игру. Мы что — дали клятву свихнуть максимальное количество народа?
— Я не очень понимаю тебя. Неужели какая-то компьютерная игра может повернуть начинку, например, в твоей черепушке?
— Еще как.
— Значит, у тебя слабая психика.
— Это у меня-то слабая. Да я в Афгане жрал змей и червяков, которых убивал голыми руками. Улавливаешь?
— Значит, у тебя посттравматический синдром. Мы, кстати, дадим по сети предупреждение, что наша игра предназначена для крепких пустоголовых парней…
Ладно, это, конечно, не мои проблемы. Если местные начальники захотят, они сами запретят такую игрушку.
А вот, кстати, за этими играми у меня руки не доходили до изготовления пищи. Только друг боров из кладовки и спасал меня от худой голодной смерти своей бужениной. Разок явилась Женевьев с гамбургерами. Я как раз прокручивал очередную вставку, призванную запутать сюжет.
Прорвавшиеся в небоскреб бойцы группы «Кобра» укрываются в лифтовых шахтах и вентиляционных тоннелях. Начальство давно отказалось от них, списав в категорию «без вести пропавших», и на связь не выходит. И только одна девушка-заложница, дочь крупного финансового воротилы, доставляет им еду и патроны. Но сектанты хватают девицу и приносят в жертву Змею, Владыке Воды («вода» символизирует чувственность и эротику)…