— Да, поняла, — сказала Элси.
— Ну и прекрасно. — Берта опустила трубку и обратилась к Белдеру: — Нанли звонил мне в офис и очень хотел со мной поговорить по поводу предложения, которое я ему вчера сделала. Он торопил мою секретаршу передать мне его послание.
Белдера охватило волнение.
— Он собирается принять предложение, миссис Кул. Я знал, что он это сделает. Я знал это…
— Цыплят по осени считают, — заметила Берта. — Похоже, что он из азартных игроков в покер. Вероятно, он собирается сделать мне несколько встречных предложений. Вы слышали, что я сказала секретарше, чтобы она не показала ему, будто я стремлюсь уладить с ним сделку. Какой у него телефон? Позвоню-ка ему.
Белдер отодвинул стул, подошел к двери в приемную и сказал:
— Имоджен, наймите телефон офиса Нанли, наберите номер и, когда свяжетесь, соедините миссис Кул с офисом. Смотрите, чтобы ваш голос не услышали.
Он вернулся к своему столу.
— Сигареты? — спросил он Берту, нервно потянувшись к пачке.
— Не сейчас, — ответила ойа, — когда я собираюсь разговаривать по телефону… Предположим, он захочет вернуться к прошлому, что я должна ему сказать?
— Скажите, что вы перезвоните ему, но что вы не думаете, что встречные предложения принесут пользу, вы предложили ему все, что можете позволить себе оплатить.
Белдер чиркнул спичкой, зажег ее, но рука его дрогнула, когда он подносил спичку к сигарете.
— Я не могу сейчас рассказать вам, миссис Кул, что для меня означает выбросить это дело из головы. Я совершил чудовищную, страшную ошибку, какую только может совершить человек. Я…
Короткий, резкий звонок телефона прервал его.
Берта сняла трубку.
Женский голос в трубке произнес:
— Добрый день. Торговая фирма Нанли слушает.
— Будьте любезны мистера Нанли, — произнесла Берта холодным, отчетливым голосом, слегка растягивая слова.
— Прошу прощения, кто его спрашивает?
— Миссис Кул.
На том конце линии женский голос заметно ожил и тотчас же откликнулся:
— Да, миссис Кул. Пожалуйста, подождите одну минутку. Он пытается разыскать вас.
Еще один щелчок, и Нанли гораздо быстрее, чем при последнем разговоре с Бертой, произнес:
— Добрый день, миссис Кул.
— Добрый день.
— Я оставил в вашем офисе сообщение, чтобы вы мне позвонили. Вы получили его?
— Да.
Нанли откашлялся.
— Миссис Кул, я не буду ходить вокруг да около, а прямо выложу на стол свои карты.
— Валяйте, — сказала Берта. — Хождения вокруг да около в данном случае ни к чему не приведут.
— Когда вы обращались ко мне со своим предложением, я подумал, что это была шутка. Я собирался уже сказать вам, чтобы вы не утруждали себя.
— У-гу, — протянула Берта, и затем прибавила: — Я знаю.
— Но ситуация изменилась. Так вышло, что я узнал об одном деле, вложив средства в которое, я смогу получить вчетверо больше.
— Понятно.
— Конечно, вы можете оказаться всего лишь… спекулянтом, который скупает судебные дела и сидит на них, и вы можете быть подставным лицом Эверетта Белдера.
— Разве мы еще не закончили это обсуждение? — спросила Берта.
— Полагаю, что закончили* Перехожу прямо к делу. Если у вас будут две с половиной тысячи долларов в виде кассового чека или чека с доверенностью на мое имя, который я смогу получить сегодня не позднее четырех часов, то я передаю вам это судебное дело.
— Понятно.
— Но это должно быть к четырем часам дня, и сегодня. Вы меня поняли?
— Да.
— Стимулом для принятия вашего смехотворного предложения, содержащего такую ничтожную сумму, послужила крайняя необходимость. Это единственная причина, по которой я его принимаю. Если у меня к четырем часам не будет денег, ничего хорошего это мне не принесет.
— Понятно.
— Я могу рассчитывать на то, что эти деньги будут у меня к четырем часам?
Берта колебалась какое-то мгновение. Она поглядела на взволнованное лицо Белдера и сказала в телефонную трубку:
— Это слишком быстро. Не можете ли вы дать мне немного больше времени?
— Миссис Кул, вы вели себя так, будто располагаете нужной суммой наличных. Вы буквально потрясли этой пачкой у меня перед лицом. Я хочу, чтобы деньги были у меня сегодня к четырем часам, или дело закончится. После четырех я не дам за него и одного цента. Четыре часа — это крайний срок. Одна минута пятого будет уже слишком поздно. Ну, а теперь я хочу знать: получу я эти деньги или нет?