Странно это - вот так распределять должности в государстве. При помощи спортивного состязания. Ну да ладно, кто я такой, чтобы решать какими должны быть здешние порядки? Тем более у существ, отличающихся от людей.
- И ты проиграл двум своим братьям. Но в казначеи не пошел.
- Да, - подтвердил орк. - Мне тогда только исполнилось шестнадцать лет, а через две луны пришла Ночь Четырех Ветров. Эгран и Дирг к тому времени уже успели побывать в бою, набрались опыта и развили мускулы. У меня не было шансов. Да и сейчас я вряд ли справлюсь с ними. Они сильнее меня. Ну да я не расстраиваюсь. Я всегда смогу уйти в степь и стать вождем. К тому же я принес Картегилл и имею право находиться в городе пока захочу, несмотря на то, что отец недоволен нарушением мною традиции.
- Да, кстати, а чем он так ценен, камень этот? Кроме того, что он горит ярче тысячи свечей?
- Существует поверье, что пока он находится в нашем городе никто не сможет взять Габбериан. Ну, и по крайней мере, лично я знаю, что он укрепляет стены. Говорят, что раньше это был обычных алмаз, но Дазух наделил его силой и с тех пор это полный магической энергии кристалл. Его несколько раз пытались вынести из города. И только единожды это было проделано успешно. Ты уже знаешь, что именно его воров я искал три года. И убил их.
Это мне уже было известно.
- А кто такой Дазух?
- Один из пяти Первомагов. Четверо которых давно уснули вечным сном.
- А тот, который дожил, кто он?
- Пятый. Этот проклятый эльф Талиан. Он живее всех живых. Даже не стареет, собака.
В этот момент громко проиграли трубы, не дав мне задать следующий вопрос, и король орков поднялся со своего места. В зале мгновенно утихли все. Даже карлики прекратили свою возню и уставились на монарха.
- Сегодня мы все собрались здесь для того, чтобы почтить моего младшего сына, - на этом моменте торжественной речи по лицу старика пробежало легкое облачко. - Да, он вернул нам Картегилл и наказал воров как это принято у нас. Ркат принес их головы. Он доказал, что может жить в Габбериане, несмотря на то, что пошел против моей воли. Надеюсь, что он подумает над тем, какую глупость совершил, уйдя из дома. И изменит свое решение. А пока - мы велим всем пить и веселиться, празднуя возвращение Картегилла. И делать это так, чтобы завтра каждый не мог насытиться водой.
Король замолчал, а присутствующие взревели как двигатели эскадрильи боевых истребителей, идущей на взлет. Я аж немного сжался от этого ора.
Довольный реакцией монарх сел на место, потянулся к кубку, а остальные продолжили прерванные его речью дела.
- Слушай, а ты никак не можешь исправить ситуацию? - вернулся я к нашему разговору.
- Раз в год, каждую Ночь Четырех Ветров, при желании, могу оспорить свое поражение. Но я не хочу вновь переживать этот позор. Они, все еще, больше и сильнее меня.
Ркат отвернулся от меня, поставив этим точку в разговоре, и принялся задумчиво потягивать вино. Уставившись напротив. Проследя куда именно смотрит мой зеленый товарищ, я невольно улыбнулся. За столом, отделенным от нас пространством с бесящимися карликами, не глядя в нашу сторону сидела орка. Или орчиха. Или орчиня. Короче, орк женского пола. И даже с точки зрения человека ее можно было назвать красивой.
Как я уже отметил ранее, женщины отличались от м
ужчин орков не только более хрупким телосложением, но и более тонкими чертами лица. Их клыки не выступали явно, нос не был так широк, а уши были меньше и аккуратнее. Большинство из них имели длинные темные волосы, доходившие до пояса, когда распущены, либо уложенные в немыслимые прически. Отчего-то мне показалось, что последнее они переняли от людей, следуя какой-нибудь моде.
У той девушки, на которую так невежливо уставился Ркат, волосы были длинные и свободно ниспадали до талии. Лишь тонкий серебряный обруч держал их сверху, не давая непослушным локонам лезть в тарелки и открывая взглядам умное и молодое лицо, с высокими скулами и без единой морщины.
Орка весело спорила о чем-то с сидящей рядом подругой, также не обделенной красотой. И когда в очередной раз она обнажила в улыбке свои белые зубки на реплику собеседницы, я заметил мимолетный взгляд, брошенный ею в нашу сторону. Мне было ясно, что смотрит орка точно не на меня.
Мысленно я порадовался за товарища. Но он не разделял мое настроение, с каждой минутой хмурясь все больше и больше.