- О моей коронации.
- Коронации? – переспросила мама.
- Да. Один сказал, что через месяц я вступлю на асгардский трон, как полноправный наследник.
Я открыла глаза и бросила оценивающий взгляд на маму. Джейн выглядела напуганной до чертиков. На лицо так и застыла гримаса ужаса с нотками обреченности. Она хотела что-то возразить, но в комнату постучались. Молодой ас пригласил нас в обеденный зал. Начиналась вечерняя трапеза.
Во время ужина все допросы резко прекратились, поскольку нас окружали лишние уши, готовые подхватить свежие новости и разнести их со скоростью света по дворцу. Правда, это не помешало Джейн бросать на меня подозрительные взгляды, не отрываясь от еды. Мою коронацию решили держать в тайне до поры до времени. О ней узнал только громовержец и хранитель покоев. Ему-то и поручили подготовку к церемонии. Велунда ожидает жаркий месяц. Я не завидовала асу.
После трапезы Тор увел Джейн в свои покои, по всей видимости, обсудить мое воцарение на трон, а я осталась на балконе вместе с асиньями. Мы пили чай, несколько девушек играли на инструментах и пели старинные песни. Я надела на себя маску беспечности и вела непринужденные беседы с фрейлинами. В этот вечер я много шутила и смеялась. Мне не хотелось в этом признаваться, но хандра начинала проходить. Все постепенно возвращалось на свои места. Я будто просыпалась после глубокой комы. Однако, когда слуги постепенно начали гасить свет в комнатах, а Велунд сообщил о том, что уже поздно и пора расходиться, на меня опять навалилась тоска.
Поднимаясь по мраморным ступенькам в свои покои, я чувствовала, как остатки восторга и счастья рассеиваются, и на их место приходят горечь и обида. Грудь жгло изнутри, напоминая об измене. Это просто невыносимо.
Восторг прошел, а значит, я проведу вторую бессонную ночь в страданиях и слезах.
- Сигюн, – обратился ко мне знакомый голос.
Я остановилась, оцепенев от животного страха. Мне потребовалось приложить нечеловеческие усилия, чтобы обернуться назад. Все чувства рухнули, размазывая меня по полу. Ну, почему именно сейчас? Когда я так уязвима?
Локи внимательно изучил пространство пустынного коридора, проверяя его на наличие лишних ушей, и только после этого подошел ко мне. Лицо трикстера выражало напряжение и беспокойство. Он выглядел растерянным.
- Ты вернулась, – заключил бог коварства после некоторой паузы.
Вместо ответа я пожала плечами. Сейчас Локи вызывал у меня только раздражение и злость. Прежние чувства находились за плотной завесой. Он предал нас и задел мою гордость, которая ничуть не уступала по размерам его самолюбию.
Я окинула трикстера с ног до головы и проследовала дальше.
- И это все? Больше ты ничего не скажешь? – спросил он.
Локи обогнал меня и преградил путь в покои.
- Что ты еще хочешь узнать? – бесцветным тоном поинтересовалась я.
- Детали. О чем вы говорили? Куда Один тебя отвез? Вы отсутствовали во дворце до самого ужина, – пояснил Локи.
- Тебя волнует, назначил ли Всеотец наказание?
Трикстер утвердительно кивнул.
- Если скорая коронация считается наказанием, то да. Один вынес приговор.
- Коронация? Кого?
- В Асгарде много кандидатур на трон?
- Один признал тебя законной наследницей престола? – удивился Локи.
- Можно я пройду в свою комнату? – проигнорировав его вопрос, сказала я.
Бог коварства немного помедлил, но все же уступил дорогу, проследовав за мной в спальню.
- И ты пойдешь на это? – не унимался он.
Я подошла к деревянному столу и принялась рассматривать стопку книг, которые выдали мне по указанию Одина. Чувствую, меня ожидают долгие бессонные ночи. Я не успею выучить все это к следующему месяцу.
- Сигюн! – прикрикнул Локи, обращая тем самым внимание на себя. Было сложно сосредоточиться на диалоге. В голове творилась полная неразбериха. Все что-то требовали от меня. Всеотец – стать достойной царицей Асгарда, Джейн и Тор – прекратить скрывать свои чувства и мысли от них, а Велунд требовал выбрать цветы в гостевую спальню.
- Что? – недовольно спросила я. Только бога коварства не хватало в качестве морального наставника.
Мне вполне достаточно испуганных глаз матери.
- Ты не можешь согласиться на коронацию.
- Почему?
Локи замолчал.
- Видишь, ты даже ни одной причины не в силах назвать, – сказала я, бесцельно пролистывая старую книгу.
- Ты не понимаешь, на что соглашаешься.
- Просвети меня.
Локи нахмурился.
- Когда станешь царицей, забудь про свою жизнь. Забудь про свои желания и мечты. Ты станешь собственностью Асгарда. Проведешь тысячи и тысячи лет на троне, который возненавидишь, поскольку перестанешь существовать. Это будешь уже не ты, – прошелестел трикстер.
- Да? Что же ты тогда его так жаждал?
- Я другое дело.
- Почему же другое? – поинтересовалась я.
- Я – мужчина.
Я издала невнятный возглас, обозначающий негодование.
- Запахло шовинизмом.
- Ты можешь сколько угодно пререкаться, но это так. Быть царем Асгарда и быть царицей Асгарда совершенно разные вещи.
- В чем же разница? – скрестив руки на груди, спросила я. Весь этот разговор начал меня раздражать.
- Царь имеет право выбирать, – бесцветным тоном произнес Локи.
- Что именно?
- Все. Как ему жить и с кем ему жить, что станет просто недопустимым для тебя. С первых дней твоего правления к тебе приставят советника. Фактически он будет руководить страной, а не ты. Ты будешь лишь посещать балы и красиво улыбаться. Как кукла. Старейшины тебе и шага не дадут сделать без их согласия.
Я задумалась. Стоит ли верить словам трикстера? Хм, глупый вопрос.
- Сигюн, одумайся пока не поздно, – Локи сменил тон голоса на более вкрадчивый и мягкий. Он всегда так поступал, когда хотел добиться моего расположения.
Я скрестила руки на груди.
- Можно подумать, что у меня есть выбор.
- Выбор есть всегда. Не ты ли мне это говорила?
Локи сделал один шаг навстречу ко мне. Я напряглась, почувствовав острую боль и неприязнь.
- Что ты предлагаешь?
- Отрекись от престола, как это сделал твой отец.
- И отдать бразды правления в твои руки? Нет уж.
Локи со всей силы ударил кулаком по столу. На деревянной поверхности появились трещины. Я нервно
сглотнула.
- Глупая девчонка. Я пытаюсь тебя спасти от самой себя.
- А не надо меня спасать, – отрезала я, оторвав взгляд от испорченной столешницы.
- Ты ведешь себя как маленький ребенок, – свирепо выпалил Локи.
- Ну, пока я не царица Асгарда, так что вполне могу сама решать как себя вести.
- Считаешь себя очень остроумной?
Возникла пауза. За это время Локи умерил свой пыл и вновь стал напоминать фарфоровую статую.
Я тяжело вздохнула и отошла к окну, за которым уже начали сгущаться сумерки. В саду Идун и на дворцовой площади зажигались огни, а где-то там далеко на пристани светил маяк. Он освещал дорогу кораблям, прибывающим в гавань. Темная гладь океана находилась в неподвижном состоянии. Был полный штиль.
- Зачем ты пришел? Серьезно. Я не понимаю, – спросила я после целой минуты молчания. Разговаривать стоя к нему спиной оказалось проще. Я не чувствовала себя такой уязвимой.
- Ты сама позвала меня. Вчера. Ты не помнишь? – ответил Локи.
- Разговор отпал за ненадобностью.
Я сфокусировала свой взгляд на оконном стекле. Полупрозрачная фигура трикстера ухмылялась.
- Ты злишься, – заключил Локи.
Я отрицательно покачала головой.
- Это хорошо, а то я уже было начал сомневаться.
- В чем? – спросила я.
- В твоих чувствах ко мне, – пояснил бог коварства.
- И каковы же они? – общаясь с его отражением в стекле, поинтересовалась я.
- Тебе кто-нибудь говорил, что ты выглядишь весьма забавной, когда ревнуешь? Словно обиженный ребенок, у которого отняли любимую игрушку.
- Смею тебя разочаровать, если ты считаешь, что ревность это признак любви.
- А что же это тогда?
- Чувство собственности. Эгоизм, – сказала я, вновь повернувшись к трикстеру лицом. – Я просто не люблю, когда кто-то трогает мое.