- Ты вернулась из Малибу. Мы пробыли какое-то время в нашей квартире, а два дня назад нас вызвал Щ.И.Т., – сухо отрапортовала мама, сжимая мягкую ткань подушки.
Я машинально кивнула, рассматривая свои руки. Хорошо, значит дальше разыгрывалось веселое представление от Локи Лафейсона. Не все так плохо, во всяком случае, два месяца со мной жили настоящие родители, да и вообще они не были миражом.
- Нам очень жаль, что ты узнала все это при таких обстоятельствах, – начал папа, запинаясь после каждого слова.
- А когда я должна была узнать? Перед самой смертью? – выпалила я сгоряча.
Мама поджала нижнюю губу. Комната опять погрузилась в неловкое молчание.
- Мы с твоим папой очень долго пытались завести ребенка, но никакие препараты, терапии и прочие средства не помогали. Бесплодие стало моим приговором. Никакой надежды, мы даже хотели взять ребенка из приюта, уже даже прошлись по некоторым, а потом появилась ты, как лучик солнца в темной комнате… такая крохотная, прекрасная, как ангелочек, – быстро проговорила мама, смахивая слезы с впалых щек.
- Когда я взял тебя на руки, то понял, что это просто дар божий, который нужно беречь и охранять. Ник нам помог с документами, сделал тебе свидетельство о рождении, поскольку никто не знал, чья ты и откуда взялась на улице, – поделился своими воспоминания папа.
Я перевела дыхание, почувствовав, как подступает ком к горлу.
- А через год нас посетил Локи. Он заявился к нам домой, грозясь отобрать тебя, если мы не будем хранить его секрет. Кто он и откуда.
- Локи вам рассказал, что он бог из Асгарда? – удивилась я.
- Ему ничего не нужно было рассказывать. Мы с твоей мамой присутствовали при ликвидации пришельцев в Нью-Йорке. У нас открыт доступ к его файлам, – ответил папа на выдохе.
- И вы подчистили все упоминания о нем, взамен на то, что он разрешит вам меня воспитывать? – догадалась я.
Мама едва заметно кивнула.
- Почему вы не сказали мне, что я – приемная? – недоумевала я.
- Мы не хотели, чтобы ты чувствовала себя чужой, – сказала она, всхлипывая.
- Тор забирает меня в Асград, – проговорила я максимально быстро, чтобы избавиться от ноющего чувства недосказанности внутри.
Папа издал непонятный возглас.
- Но я еще вернусь... наверно, – поспешила я заверить их.
- Зачем? Они не имеют права, Фил! – закричала мама, резко вскочив на ноги. Она начала нервно расхаживать по спальне. Кажется, у нее начиналась самая настоящая истерика.
- Элизабет, они ее настоящие родители. Когда-нибудь это должно было произойти, – успокоил ее папа.
- И что? Мы будем вести себя как послушные овцы? Локи нам обещал! Обещал, что она проживет жизнь с нами, до тех пор, пока мы не состаримся и не умрем, – не унималась мама.
- Рано или поздно нам пришлось бы открыть ей правду! Через лет двадцать Сигюн заметила бы разницу между сверстниками и собой! – прокричал папа, разрезая низким баритоном все пространство комнаты.
- Разницу? – спросила я, стараясь встретиться взглядом с папой.
- Солнышко... – мама сгребла меня в охапку, судорожно поглаживая по спине.
- Разницу в чем? – переспросила я, глядя на смущенного папу.
Он тяжело вздохнул.
- Ты не такая, как все.
- Что? Я еще и переливаюсь всеми цветами радуги?
- Ты стареешь гораздо медленнее, чем люди, – ответил он с большой неохотой.
- Это не правда. Я выросла, как все обычные дети, даже быстрее. Помните, после лета я была выше всех во втором классе, – не согласилась я.
Мама грустно улыбнулась. В ее серых глазах продолжали стоять слезы.
- Да, наверно, сказались человеческие гены твоей матери, но недавно мы проводили исследования твоей крови и всего организма. Все замедлилось. Ты перестала расти. Все процессы заморозились. За два года ты не постарела ни на день, – пояснил папа удивленным голосом.
Мои глаза расширились от ужаса.
- И сколько же продлится такое состояние?
- Не знаю. Первые упоминание о богах Асгарда начинается с конца девятисотого года до нашей эры.
- Хотите сказать, что я проживу тысячи и тысячи лет? Но такое просто невозможно!
Я начала мотать головой.
- А возможно ли преодолевать миллиарды световых лет за несколько секунд? – спросил папа.
- Это совсем другое. Да, существа с другой планеты могли научиться управлять скоростью в кротовых дырах, но жить веками и столетиями... – рассуждала я.
- Если их наука ушла далеко вперед, то они могли победить все тяжелые болезни и научиться управлять геном старения, – предположил он.
- Пока рано говорить о каких-то аномальных изменениях в твоем организме, возможно старение снова возобновится, – заверила меня мама.
Захотелось разрыдаться.
Возможно, Тор и отпустит меня на Землю, но вопрос: когда он это сделает? Если в запасе так много времени. Могут пройти годы и годы, прежде чем я смогу вернуться сюда. И что я найду здесь по возвращению? Очередные руины и плиты на сгнивших могилах. Я убрала руки мамы со своей спины. Не хочу. Слишком больно.
- Мне... я... должна собрать свои вещи, – изо всех сил сдерживая слезы, сказала я и бросилась к кровати, где покоилась черная сумка. Соленая пелена застилала глаза, ухудшая зрение.
- Сигюн, – полушепотом позвала мама.
- Я точно не знаю, когда уеду. Никто толком ничего не говорит, – бормотала я, комкая одежду в руках.
- Не отрекайся от нас, – раздалась тихая мольба за моей спиной.
Я прекратила сопротивляться эмоциям и больше не стала сдерживать потоки слез. Внутри бушевала обида на весь мир, который так жестоко обошелся со мной. Я не хотела никуда уезжать, не хотела бороться за права быть принятой в другом мире, не хотела новую семью, не хотела жить другой жизнью.
- Дорогая, – мама вновь заключила меня в теплые объятья, но в этот раз к нам присоединился еще и папа, обхватив нас двоих своими крепкими сильными руками.
- Что бы не произошло, вы все равно будете для меня самыми родными и близкими, – пролепетала я, шмыгая носом.
- Ты тоже... ты тоже, – сказала мама, целуя меня в макушку.
Мы простояли так целую вечность, прежде чем заставили себя оторваться друг от друга. Напоследок я сжала мамину руку, понемногу отдаляясь от нее.
- Я хочу еще кое с кем попрощаться, но я вернусь, – пообещала я, медленно двигаясь к двери.
Папа кивнул, прижимая маму к себе. Я могла только догадываться, что сейчас они испытывают. Спустя столько лет у родителей забирают дочь. Не знаю, что больнее – забирать маленького младенца из рук молодой матери, или же забрать взрослую девушку у семьи, которая провела с ней двадцать лет.
Я не прошла и нескольких метров, как натолкнулась на подавленного Капитана Америку. Блондин держал руки в карманах своих спортивных штанов и стоял возле окна в коридоре, наблюдая за разгулявшимся дождем. Вечер окончательно вошел в свои права, погрузив Нью-Йорк в мрачную темноту. Капли холодной воды барабанили по стеклу, с шумом ударялись об него, а затем скатывались по гладкой поверхности, оставляя мокрые дорожки. Помимо ливня на улице слышались жалобные завывания ветра, качающего тонкие стволы рядом стоящих деревьев. Такая погода усугубляла и без того паршивое настроение. Я быстро утерла слезы с раскрасневшихся щек, постаравшись придать своему выражению лица беззаботный вид.
- Грядет новый потоп? – вместо приветствия ляпнула я.
Хотелось как-то разрядить обстановку. Не очень получилось.
Роджерс обернулся в мою сторону и растянул пухлые губы в грустной улыбке. Снова захотелось разрыдаться.
- Не смотри так на меня, – пробурчала я, вставая напротив блондина.
- Как? – недоумевающе спросил он.
- Словно провожаешь меня в последний путь.
- Ты поговорила с родителями? – спросил он, резко сменив тему разговора.
Я кивнула, мысленно поблагодарив Стивена, что он не стал выпытывать у меня подробности.
- Надеюсь, погода в Асгарде получше, – заключила я, всматриваясь в темноту за окном.