Тор выскочил из лаборатории на главную улицу. Джейн, Дарси и Селвиг последовали за ним. То, что они увидели, поразило их. Центр города Пуэнте-Антигуо уже лежал в руинах. Вокруг горели костры и были перевернуты машины.
А посреди всего этого стоял Разрушитель.
Как Локи получил контроль над ним? Он должен был отвечать только на угрозы Асгарду! Должно быть, он действительно поверил ему, царю Асгарда, когда Всеотец погрузился в глубокий сон.
Победить Разрушителя было почти невозможно, даже для самых могучих воинов Асгарда. В своей смертной форме Тор не мог даже представить, чем он может помочь. Но он был полон решимости найти выход.
После того как Локи отправил Разрушителя через Биврёст в Мидгард, он остался ждать в обсерватории. Хеймдалль, все еще застывший на своем посту, наблюдал за его действиями.
– Каково это, Хеймдалль, знать, что происходит, и ничего с этим не делать? – спросил Локи.
Только глаза Хеймдалля двигались.
– Какая жалость, – сказал Локи. Он переключил управление обсерваторией и снова открыл Биврёст. Появились Лафей и еще двое Ётунов.
– Приветствую тебя, отец, – сказал Локи.
В квартале от главной улицы Тор наблюдал, как Фандрал выполнил боевой прием, который Вольштагг назвал "Летающая гора". Это выглядело практически также, как и звучало. Вольштагг подбежал к Фандралу, который опустился на колени и сложил руки для трамплина. Вольштагг ступил на сцепление рук, и Фандрал подкинул его в сторону Разрушителя. Это был сокрушительный удар, несмотря на то, что он был опасным для спины Фандрала. Ни один враг не мог устоять против несущейся массы Вольштагга. Кроме Разрушителя, который отмахнулся от него, как от насекомого. Вольштагг кувыркнулся в воздухе и рухнул на капот припаркованной машины. Пламя Разрушителя начало разгораться. Еще мгновение и он испепелит оглушенного ударом Вольштагга на месте.
В самую последнюю секунду леди Сиф спрыгнула с крыши ближайшего здания, держа копье обеими руками. Она вложила всю свою силу в удар, вонзив острие копья в затылок Разрушителя. Разрушитель обмяк и рухнул наземь. Сиф же благополучно приземлилась за его спиной. Вольштагг был недоволен. Она уже не в первый раз спасала ему жизнь. Она всегда старалась помогать своим друзьям.
Воины расслабились лишь на мгновение... а затем Разрушитель снова начал нападать. Его голова начала крутиться в разные стороны, совсем как у совы, лента доспехов закрутилась и переориентировалась так, что через несколько секунд воткнутое копье оказалось спереди, а не сзади. Печь внутри шлема пылала, и рев собирающегося огня заставил Сиф отскочить в сторону как раз вовремя, потому что выстрел пришелся на место, где она только что находилась.
Разрушитель стал медленно подниматься, пока не освободился от пронзившего его копья. Он снова повернулся и прошелся по улице огнем. Повсюду летали машины, так же как и Сиф с тремя воинами, когда их охватило непреодолимое пламя Одинфорса. Тор должен был действовать.
– Давай! Вперед! Беги! – крикнул он Джейн.
Она так и поступила, вместе с Дарси и Селвигом. Тор тоже побежал, но в другом направлении, туда, где упала Сиф.
– Сиф, – сказал он, когда она попыталась встать. – Ты сделала все, что могла.
– Нет, – процедила она сквозь зубы. – Я умру смертью воина. Об этом дне сложат легенды.
Тор остановил ее от того, чтобы броситься к Разрушителю.
– Живи и будешь сама их рассказывать, – сказал он. – Теперь уходи. Вы должны вернуться в Асгард. Нужно остановить Локи.
– А как же ты? – спросила Сиф.
– Не волнуйтесь обо мне. – Тор оглянулся на Разрушитель, который искал их на другом конце главной улицы. – У меня есть план.
Пока его друзья, как Асгардиане, так и смертные, отступали к заброшенному зданию «СМИТ МОТОРС», Тор шел по центру главной улицы. Разрушитель приближался с другой стороны, вырисовываясь сквозь дымящиеся обломки и отбрасывая в сторону машины. Джейн крикнула остальным, чтобы они оставались в стороне:
– Что он делает?
– Брат, – обратился Тор. Он говорил с Разрушителем, но знал, что Локи его слышит. – Что бы я ни сделал тебе плохого, что бы ни заставило тебя пойти на это, прими мои извинения. Но эти люди ни в чем не виноваты. Отняв у них жизни, ты ничего не приобретешь.