Ложь о том, что он якобы преодолел всё, перешагнул через ту прошлую жизнь, ту любовь, была весьма полезной ложью.
Необходимой ложью.
Некоторые вещи даже боги не в силах изменить.
Она давно мертва. Уже много лет.
Он заставил свой разум вернуться в настоящее, к цели, которая привела его сюда.
Оглядев переполненный бар, он снова задался вопросом.
В нужном ли он месте?
Действительно ли прошло так много времени, что всё вокруг кажется ему таким чужим, но всё же таким знакомым? Правда ли он не появлялся здесь (по крайней мере, во плоти) так давно, как ему кажется теперь? Сейчас, когда его ноги касались этой земли, он действительно думал, что прошло слишком много времени.
Он избегал этого места гораздо дольше, чем признавался самому себе.
И он знал почему.
По той же самой причине он чуть ли не потерял рассудок из-за обманчиво знакомой пары светло-карих глаз, которые, казалось, взывали к нему из темноты с одной лишь целью — причинить ему боль.
Тор нахмурился, вглядываясь в эту сырую тёмную комнату.
В ответ на него смотрела другая пара глаз, на сей раз незнакомых и казавшихся абсурдно яркими в тусклом освещении. Тору пришло в голову, что взгляд этих глаз явно был ненормальным.
Они уставились на него, неестественно широко раскрывшись.
Эти глаза смотрели на него с шоком, даже с каким-то ужасом.
Осознав, что он по-прежнему сияет божественным светом, Тор оглядел себя, пытаясь понять, что такого они увидели. Извивающиеся заряды протекали по его голым рукам и груди, вниз по ногам к ступням, обвиваясь вокруг рукояти Мьёльнира, которую он всё ещё крепко сжимал в левой руке. Он удерживал молот словно фонарь, который помог бы ему видеть в окружающей темноте.
Он понял кое-что ещё.
Он был абсолютно голым.
Каким-то образом его одежда не смогла переместиться из Асгарда в этот мир вместе с ним.
Это уже… было необычно.
Что же могло привести к тому, что он остался голым?
Отмахнувшись от вопроса, Тор всматривался в лица вокруг.
Многие смотрели не только в его глаза и на бело-голубой свет, пробегающий по нему, но и на нижнюю часть его тела.
Он нахмурился, глядя на них в ответ.
Он рассмотрел имеющиеся варианты.
В конце концов, был только один-единственный.
Взвалив Мьёльнир на плечо, Тор отвернулся от всех уставившихся на него взглядов и направился туда, где ощущал запах свежего воздуха и легкого бриза, просачивающихся сквозь щели этого строения.
Он игнорировал мигающий свет, странную одежду, разукрашенные лица и напитки, которые люди сейчас слишком крепко сжимали в руках. Он игнорировал долгие взгляды, смешки, улыбки, подмигивания и даже тех, кто нагло манил его взмахом руки.
Протолкнувшись через непривычную металлическую входную дверь в дальнем конце этой комнаты, мимо довольно крупного мужчины, сидящего на табурете и так же открыто пялившегося на него…
Тор вышел на улицу.
Он встал на влажном тротуаре, мокром от тумана и моросящего дождя.
Мимо него проехало человеческое транспортное средство из металла, мигание фар рассеивалось во влажном воздухе. Тор уже видел такие. Отец показывал ему изображения годы назад, и они оба пришли в восторг от этих причудливых конструкций, от звуков, которые те издавали, и от разнообразия форм. Летающие механизмы они тоже видели, как и громадные судна из стали и железа, которые научились делать люди.
Он огляделся вокруг, принюхиваясь.
Ах. Теперь он мог почувствовать.
Океан. Рыба. Солёный бриз.
Океан не оставил эти места окончательно. Он всё ещё жил в самом основании этого города.
Тор начал взбираться на холм, тот самый, на который он направлялся с Биврёста[1].
Он немного отклонился от курса. Странно, да, но может, именно поэтому он остался без одежды. Иногда Биврёст бывал немного капризным. Если кто-то отклонялся от намеченной цели, то временами не всё, что перемещалось, оказывалось в конечной точке.
И всё же Тор уже хотел увидеть панораму города с холма.
И он, конечно же, готовился к разочарованию.
В его памяти земля на холме была не заселена и окружала один-единственный дом человека, с которым он был дружен — человека, у которого росли восхитительные сливы, абрикосы, персики, груши, вишня. Этот человек коптил свою свинину и всегда имел в запасе дичь. Он любил сидеть у костра и обмениваться историями, раскуривать трубку и рассказывать похабные шутки до самой поздней ночи.
Этот человек уже совершенно точно мёртв.
Люди попросту не жили так долго.
1
Биврёст — в германо-скандинавской мифологии радужный мост, соединяющий Асгард с другими мирами.