Люди с криками отшатывались, некоторые прятались, но таких было не так уж много, как ожидал Тор. Наступление продолжалось, враги заполонили улицу, и, когда все они вошли в город, вот тогда-то засада сработала по-настоящему. Копейщики, нанеся последние удары, опустили оружие и скрылись, а их место заняли гигантские фигуры в позолоченных доспехах и белых меховых накидках. В их руках блеснуло смертоносное оружие. Десять эйнхериев выстроились с одной стороны улицы, десять — с другой. Молчаливые великаны бесшумно вышли из домов. Каждый из них был ростом с Тора, и они неумолимо сеяли смерть.
— Задержите их! — крикнул Тор. — Гоните их назад, а если кто-то обратится в бегство, отпускайте!
He дожидаясь ответа, он развернулся и побежал прочь. За его спиной раздавались предсмертные стоны, крики боли, звон клинков. Молнии и гром бушевали в небесах, превратив город в настоящее пекло, озаряемое белыми и голубыми вспышками, и уже нельзя было понять, кто друг, а кто враг. Где-то слева велись бои. Тор бросился туда, занося Мьелльнир для броска. Залитый багровым светом серп луны склонил свой лик над городом, и его лучи блеснули на бойке молота, когда тот врезался в ряды врагов, замедлив наступление. Уже через мгновение Мьелльнир вернулся в руку хозяина, и Тор побежал дальше, двигаясь от одного противника к другому.
Бой проходил так себе. Тору с самого начала было понятно, что в чистом поле у них не было ни единого шанса, так как на его стороне сражались сапожники, ткачи и столяры, в то время как Бьерн собрал обученных воинов — и они были весьма хороши. В целом они были лучше, чем он ожидал. Или у него оказалось меньше сил…
Защита города не выдержала первой же атаки, и воины Бьерна вошли в город по трем дорогам, ведущим в Эзенгард, сломив при этом сопротивление горожан. Бьерн слышал, как ломаются двери и ставни; по крышам домов, пригнувшись, кто-то бежал; где-то вспыхнул и тут же был потушен пожар — то ли его погасили защитники города, то ли задул поднявшийся ветер. Мьелльнир, сорвавшись с руки, сбил одну из фигур, кравшуюся по крыше. Затем Тор выбил щитом из седла какого-то всадника, и того тут же растоптал собственный конь. Что-то ударилось о щит и с неприятным звуком скрылось в темноте, а Тор все бежал и бежал вперед, пригибаясь под градом стрел. И вновь волшебный молот сеял смерть, а Тор перемещался от противника к противнику, отчаянно помогая защитникам города, хотя, конечно, не мог быть повсюду одновременно. Битва за Эзенгард продолжалась всего несколько минут, но Тор уже понимал, что проигрывает. Где же Сарвен? Что сказала ему Урд?
Вверху мелькнула какая-то тень, и Тор, инстинктивно вскинув щит, уже приготовился метнуть молот, но в последний момент понял свою ошибку. Это была не стрела и не вражеский воин, решивший спрыгнуть на него с крыши, а ворон, черное создание, размах крыльев которого был шире, чем разведенные руки человека. Ворон не нападал, он лишь парил прямо над Тором, раскинув крылья. Тору даже не нужно было прикасаться к нему, как это делала Урд. Еще мгновение назад он сражался с очередным противником — а сейчас завис над морскими водами, расправив крылья и сопротивляясь порывам ветра. Тор мог слышать, видеть, осязать и обонять, но все эти ощущения были настолько чуждыми, что он даже не сразу понял, что происходит. Появились и новые возможности восприятия мира, которые он не мог описать, так как раньше никогда не испытывал ничего подобного.
Под ним были корабли, множество огромных кораблей, но они казались крошечными в безграничных бурных водах океана. По крайней мере одно из судов пострадало от шторма и начало тонуть, остальным тоже пришлось нелегко, и теперь они, словно испуганные звери, вздрагивали от раскатов грома. Паруса висели клочьями, весла сломались в бурных волнах, бивших о борта кораблей, непрерывно вспыхивали молнии, с шипением ударяя в воду или пробегая по мачтам голубоватыми огнями святого Эльма. И все становилось только хуже. Волны становились выше, молнии били все чаще, так что вода в море, казалось, вот-вот закипит, а еще… острая боль пронзила его правую руку, да так неожиданно, что Тор закричал и упал на колено.
Мьелльнир выскользнул из его рук, и только стук кованых сапог о мостовую позволил ему понять, что он вновь оказался в городе. Что-то ударило в нагрудник и сломалось. Затем послышалось глухое карканье, исполненное гнева и боли. Подняв голову, Тор увидел ворона, изо всех сил пытавшегося удержаться в воздухе. В его правом крыле торчала стрела, во все стороны летели черные перья и капли крови. Вторая стрела прошла совсем рядом с птицей. Подняв молот, Тор вскочил и успел увидеть лучника — тот как раз доставал очередную стрелу из колчана. Мьелльнир сам собой вылетел из руки, сломав лук и отбросив в сторону стрелка. Ворон каркнул еще раз, теперь уже громче и, поднявшись выше, скрылся в черных небесах.