— Это невозможно проверить. Кто подписал, тот и собирал.
— Но кто мог стащить медальон и зачем?
— Насчет «зачем», тут ответ простой. Сэнсэй сказал, что медальон обладает некой магической притягательностью, постепенно влияет на человека, столкнувшегося с ним, превращая его в адепта культа. То есть, это как бы медальон создает у человека мотивацию им завладеть, чтобы потом собрать вокруг себя адептов. Насчет «кто», тоже достаточно просто. Дело в том, что нужно некое время для формирования воздействия медальона на человека. Именно этот факт заставил меня усомниться в причастности высшего начальства.
— Понятно. Высшее начальство не соприкасалось с медальоном, значит, у них не успело сформироваться побуждение его украсть.
— Да, — подтвердил Такэда. — Высшее начальство вообще не соприкасалось, и его можно отбросить. Инспектор или патрульный, собравший и описавший улики, соприкасался с медальоном кратковременно. Даже если воздействие сформировалось, оно вряд ли успело принять форму непреодолимого желания, а значит, патрульный или инспектор отпадают. Они не решились бы воровать улику при свидетелях, с риском быть уличенными. И у нас остается единственный человек, соприкасавшийся с медальоном достаточное время, чтобы воздействие успело оформиться в непреодолимое желание, которое выше страха попасться.
— Ёкай забери! — воскликнул Ронин. — Это патрульный, работающий в хранилище улик!
— Да. С очень высокой степенью вероятности. Но есть и другой вариант. Допустим, кто-то из зрителей на стадионе что-то знал про этот медальон, и вдруг увидел его в руках адепта. Но тут теракт, пожар, эвакуация. Если речь идет о богатом и влиятельном человеке, он мог дать взятку напрямую старшему инспектору, и тот изъял медальон, после чего переписал данные.
— Так. — Ронин задумался. — Но в этом случае все равно в деле будет замешан патрульный из хранилища. Старший инспектор же не будет туда вламываться, он отдаст приказ, и патрульный принесет медальон в кабинет.
— Верно. Поэтому нашей первой целью в любом случае становится патрульный, работник хранилища улик. Сейчас приближается время обеда, сотрудники пойдут где-то перекусить, и мы среди них выявим нужного.
— По ряду признаков. — Ронин подмигнул.
— Именно так.
Действительно, не успел Такэда вытереть руки после еды, как из участка начали выходить сотрудники. Первым на пороге показался жирный, похожий походкой на утку, старший инспектор, забрался в служебный робокар и укатил в свой любимый ресторанчик. Затем горохом высыпались четверо патрульных, пешком побрели в ту же сторону, откуда Ронин принес окономияки. Затем двое инспекторов, поймав роботакси, укатили каждый в своем направлении.
— А наш кладовщик выйдет последним, — уверенно заявил Такэда.
— Почему?
— Ему надо запереть хранилище, поставить его на сигнализацию и опечатать лазер-индикатором. В нашем участке именно работник хранилища улик всегда уходил на обед последним.
Действительно, через пару минут долговязый патрульный, на ходу надевая фуражку, зашагал к ближайшей забегаловке. Ронин сделал несколько снимков на смарт-очки и произнес, хищно улыбнувшись:
— Пора нам с ним побеседовать.
— Нет. Днем он при исполнении, это лишний риск. Мы теперь его знаем в лицо, надо дождаться вечера, когда он закончит службу и отправится по своим делам. — объяснил Такэда и, стукнув по дужке очков, вызвал Реми. — Скажи, пожалуйста, адрес проживания патрульного, работающего в хранилище улик на участке Синдзюку. Снимок Ронин пришлет. Да, сбрось ему на «стеклышки».
Через минуту Ронин сообщил:
— Пришли данные. Он живет неподалеку, ближе к стадиону.
— Хорошо. Но ждать будем здесь.
— Почему? — Ронин удивился.
— Потому что он может со службы поехать не домой. Если именно он украл медальон, и тот начал воздействовать на него, то патрульный уже перестал жить жизнью патрульного, а начал жить жизнью будущего центра кристаллизации новой ячейки адептов.
— Но переодеться-то он заедет!
— Может и заедет, но рисковать мы не будем, а проследим за ним отсюда, при поддержке Реми.
Пришлось ждать до вечера. Чтобы не торчать в сквере, Ронин и Такэда вернулись в машину, поручив Реми присматривать за участком через дорожные камеры наблюдения. Включив компьютер в салоне, Такэда ознакомился с досье на патрульного, которое любезно предоставила Реми.
— Холост, женат не был, — вслух читал Такэда. — В кейсацу был на хорошем счету, работал на улице, принимал участие в задержании вооруженных преступников. Затем нервный срыв, отпуск по состоянию здоровья, перевод на работу в хранилище улик. Так-так… Слишком чистенькое досье, слишком чистенькое.