Охранник с поднятым жезлом вышел на середину проезжей части. Кабаяси сбросил ход и остановился. Охранник направился к двери.
— Пригнись! — приказала Хитоми, и вскинула серийник.
Кабяси распластался на передних сидениях, а охранников разнесло буквально в пыль — заклинание, выпущенное из серийника, обнулило молекулярные связи, и все сто килограммов человеческой плоти моментально превратились в едва заметный туман, который моментально снесло ветром.
— Хренасе, у вас магия, — пробормотал Ронин.
— Грех жаловаться. — Хитоми опустила серийник. — Можно ехать, путь свободен.
Кабаяси приподнялся и глянул в окно.
— Куда они делись? — спросил он.
— Распались на атомы, — с хмурым видом ответил Ронин.
— Ну а чего бы они тут валялись в лужах кровищи и привлекали к себе ненужное внимание? — Хитоми пожала плечами.
— Логика безупречная. — Кабаяси тронул фургон с места. — Теперь мне ясно, почему Рик разработал план без применения борёкудаев на первом этапе операции. От них, в сравнении с вашей магией, больше шума, чем эффективности.
— К сожалению, даже серийник не бьет дальше ста метров, — со вздохом ответила Хитоми. — Иначе можно было бы вообще не напрягаться, а управлять миром, лежа в кроватке. Так что готовимся на выход следом за мной, и вон те вон пулеметики в салоне не забываем.
Кабаяси остановил фургон бортом ко входу в отель. Четверо охранников у дверей тут же напряглись, один двинулся к машине. Хитоми накинула на себя скрыт и приказала:
— Дверь!
Ронин откатил назад дверь, распахнув проем, но Хитоми уже видно не было.
— Кто вас пропустил? — с недоумением спросил охранник.
— Те, на эстакаде, — ответил Ронин. — У нас срочная доставка.
— Доставка чего? — уточнил охранник.
В этот момент трое охранников у дверей словно попали под бешеную газонокосилку — во все стороны полетели куски униформы, фонтаны крови и небольшие фрагменты тел. Ронин впервые видел результат работы Хитоми в звериной морфе, и порадовался, что она все еще была под скрытом. У него не было ни малейшего желание увидеть чудовище, способное проделать такое.
Охранник возле машины обернулся, и тут же клинок Ронина пробил ему основание черепа.
— Только в салон его не тащи! — взмолился Кабаяси. — Не отмыть потом будет от крови.
Ронин выдернул клинок из раны, охранник с шумом рухнул сначала на колени, а затем лицом вниз на асфальт, по которому тут же начала растекаться темная жирная лужа.
— Вперед! — приказал Ронин, схватил охранника за ворот форменной куртки, и поволок по лестнице к дверям из бронированного стекла.
— Сказано же, пулеметики не забываем! — Кабаяси повесил ему на шею тяжелый ручной пулемет с внушительным ленточным коробом, забрав второй себе.
У входа Ронинбросил охранника рядом с истерзанными телами его товарищей. Через секунду двери разлетелись фонтаном осколков. То ли силы Хитоми в звериной морфе было достаточно, чтобы их разнести, то ли она, без затей, воспользовалась заклинанием. Так или иначе, все трое оказались в холле перед пультом охраны — невидимая Хитоми и Кабаяси с Ронином. Охранник, конечно, успел поднять тревогу, и даже вскинул короткий автомат, но невидимая сила оторвала ему руку, затем подняла в воздух и с треском переломила позвоночник.
Ронин к этому времени сплел противопульный магический полог и накинул его на Кабаяси.
Со стороны помещения охраны раздался топот пары десятков ног. Ронин передернул затвор пулемета, но в этот момент уловил боковым зрением движение возле пульта. Хитоми развеяла скрыт, и предстала во всей жуткой красе своей звериной морфы — крупная кошка-сфинкс в человеческий рост, легко держащая равновесие на задних лапах, с окровавленными когтями, подрагивающим хвостом и жутким оскалом трехсантиметровых клыков. Киса облизнулась, слизнув кровь с морды языком, и внезапно подмигнула Кабаяси.
— Пипец… — прошептал он.
Стоило охранникам выскочить в холл, кошмарный ёкай, в которого превратилась Хитоми, ринулся в бой, круша и калеча все на своем пути. По полу волной прокатилась кровь, которая хлынула из разодранных тел, и расползлись во все стороны зловонные массы вывалившихся кишок.
— Нахрен нам пулеметы? — Ронин пожал плечами. — Только лишняя тяжесть.
— Твою ж мать! — произнесла Хитоми, возвращаясь в человеческий облик. — Я одежду оставила в машине.
Кабаяси не удержался и прыснул смехом. Ронин отошел в сторону, чтобы его не забрызгало, если из Кабаяси полетят внутренности во все стороны. Но обошлось.
— Бегом, в машину! — прошипела Хитоми. — Чтобы через миг у меня была одежда.