Глава 19
— Неплохо мы пошумели, — Хитоми с хлопком открыла банку «Асахи», и смачно, со звуком сделала глоток.
— Ага, пошумели, — пробурчал я, глядя на голостену.
На картинке, передаваемой по всем новостным каналам, были бронемашины Сил Самообороны, пардон, теперь уже Императорской Армии и вооруженные патрули.
— Ну, это было ожидаемо, — сказала Мизуки. — Если уж пошла криминальная война, то жди введения чрезвычайного положения. И войск. Что мы сейчас и наблюдаем.
— Я надеюсь, Синигами с нашим куратором от богов понимают, что делают, — заметил я. — Сама понимаешь, что в этих условиях наша работа только осложнится.
— Ну а что? — Хитоми повела банкой. — Можно подумать, когда-то было иначе. Стойко переносим тяготы и лишения.
— По тебе это незаметно, — подколола ее Мизуки. — Ты преодолеваешь только алкоголизм и нимфоманию.
— Я не страдаю сексуальными извращениями, я ими наслаждаюсь, — промурлыкала Хитоми, вытянув свои безупречные ноги.
— И прекрати на кухонном столе сидеть, после тебя столешница воняет, — заметила Мизуки. — А то осталось только еще на нем потрахаться.
— А что, мысль интересная, — Хитоми искоса поглядела на меня. — Люблю всякие нестандартные места.
— Хватит, — одернул я распоясавшихся подчиненных. — Реми, что по анализу «кубика»?
— Тебе списком дать, или по карте показать? — спросила она.
— Лучше карта, так нагляднее, — сказал я.
— Ну смотри, — Реми переключила на экран карту Токио.
— Херасе, — Хитоми чуть не подавилась пивом.
Да, это точно. Вся карта была испещрена красными точками, в некоторых местах было даже их скопления, сливающееся в пятна.
— Это точно? — спросил я. Даже самому выпить захотелось.
— Абсолютно, — сказала Реми. — Аямэ подтвердит.
Наш аналитик, изображающая из себя девочку-припевочку кивнула головой.
— Я сама пару раз проверила, — сказала она. — Хотя проверять Реми — бесполезно, ее возможности по обработке информации значительно превосходят мои.
— И не поспоришь, — сказал я. — Сколько всего нагов сейчас в Токио?
— И в нем, и в префектуре целиком — сто четырнадцать.
— Твою же мать, — с чувством сказала Хитоми.
— Именно, — подтвердил я. — А сколько по всей стране?
— Неизвестно, — сказала Реми. — В кубике только данные по префектуре.
— Явно их больше, — Аямэ тряхнула челкой. — Не говоря уже об адептах Нанда.
— С такой армией им и их безмозглые адепты не понадобятся, — Хитоми сделала трехочковый бросок, попав пустой банкой в корзину для мусора. — Достаточно своих.
— Вот она, гвардия нынешнего Императора, — сказала Мизуки. — Теперь многое становится понятным, в том числе и успех вторжения.
— Да. Теперь остается один вопрос — как всех зачистить? — сказал я.
За окном мелькнул свет фар подъехавшего к дому робокара.
— Кто-нибудь ждет гостей? — рука машинально скользнула к кобуре.
— Нет, — Хитоми спрыгнула со стола и задрала платье, готовая мгновенно перейти в звериную морфу.
Открылась дверь, и, протопав по прихожей, в комнату влетел Ронин.
— Какого хера? — спросила Хитоми, одергивая платье.
— Может, уберешь пушку, детка? — спросил он Аямэ, прижавшей к его виску пистолет.
— Нет, спущу курок. Я тебе уже говорила про «детку». Грохну, чтобы не повторять, — зло сказала Аямэ, но пистолет от головы Ронина убрала.
— Вы тут что, группешник замутить решили, что ли? — он критически осмотрел взъерошенную Хитоми.
— Да, — сказала она. — Только в нем ты будешь пассивом. Щас огурец из холодильника достану вместо страпона…
— У меня собственно тот же вопрос, что и у Хитоми, — сказал я ему. — Докладывай.
— Беда, командир!
— Что за беда?
— Наги.
— Что наги? Я тут твои ребусы должен разгадывать?
— Короче, кто-то принялся за зачистку рядовых членов «Тора-кай». И это — не люди.
— Рассказывай.
— Короче, началось все с того, что бывшие «Токийские ёкаи» не вышли на связь, как предполагалось.
— Байкерская дисциплина, точнее, ее отсутствие.
— Если бы, — он умоляюще посмотрел на меня.
— Намек понял, — сказал я. — Кошка, ты ближе всего к холодильнику, достань оттуда бутылку «Сантори». Ронину надо выпить, я так чувствую.
— Страпонотерапию ему надо, вот что, — зло буркнула Хитоми, но послушно прошлепала голыми ногами к холодильнику и достала недопитую бутылку вискаря. — Тратить бухло на всякую гопоту.
— Спасибо, зверюга, ты как всегда сама любезность, — оскалился Ронин и взял стакан с мойки.