— «…Так жестоко…!»
Он вздрогнул от пробирающего до костей озноба, вспоминая, как с обманчивой добротой улыбалась Тайга, когда пригласила Ами в свою квартиру, а также её настроение позднее, когда она жадно заглатывала жареного лосося, как медведь, готовящийся к спячке.
Даже сейчас, когда он взглянул на них, Тайга и Минори жались друг к другу и, кажется, над чем-то безудержно смеялись. Похоже, когда Тайга бывала в хорошем настроении, страдал кто-то другой — например, Ами практически свалилась прямо перед ним.
Он снова смотрел на правильный профиль Тайги, думая: До чего ужасная девчонка. В этот момент…
— «Можно тебя на пару слов?»
Китамура вклинился в разговор Тайги и Минори. Рюдзи было любопытно, что такое понадобилось Китамуре, потому что ему было неслышно, о чём они говорили, но в любом случае с первого взгляда было очевидно, что настроение Тайги улучшалось всё больше.
Он взглянул на Тайгу, которая просто, не отрываясь, уставилась на Минори, не в состоянии прямо посмотреть в лицо Китамуре. Затем перевёл взгляд на Ами, которая, казалось, мысленно прокручивала репертуар ночного представления, на её беду намертво застрявший у неё в голове, потому что она продолжала бормотать: «Мацумото Сэйтё…[25] Акэти Мицухидэ…[26]». Рюдзи понятия не имел, как этих людей можно было изобразить в танце или песне, но сравнивая двух девушек, он подумал:
Они — как огонь и вода.
…Однако, всё было совсем не так просто.
Рюдзи понял свою ошибку, когда…
— «Гуа-ах!»
Это случилось во время обеденного перерыва, когда он радостно извлёк из сумки свой бэнто,[27] и кратчайшим путём шёл через класс к своему шкафчику, чтобы взять хранившиеся там палочки (конечно же, каждый день после еды он их тщательно мыл).
— «Какого чёрта ты творишь?! Га~х!»
«…»
Он стал жертвой неожиданного нападения.
Виновником была хмуро-молчаливая Тайга. Оружием ей послужила сильно охлаждённая банка чая Улун, которую она только что купила. Когда он проходил мимо, она прижала банку к его довольно чувствительному затылку, заставив Рюдзи встать на носки и содрогнуться всем телом.
— «Эй, ты, чё за фигня?! Если хочешь что-то сказать, то… Га~х! Да хватит же… Га~х!»
Как он ни старался увернуться от неё, Тайга просто продолжала подскакивать к нему и насильно прижимать к его телу холодный чай. Её глаза сузились, казалось, она в любую секунду могла начать рвать и метать; челюсть шевелилась, и зубы заметно скрежетали; нос был яростно наморщен.
— «…Грудь, она сейчас как будто взорвётся!..»
— «Ш…Что?!»
— «Ужасное чувство!»
— «Гуа~! Прекрати! Это мне здесь худо приходится!»
Наконец, он вырвал банку из её маленьких рук и поднял повыше, чтобы Тайга не могла достать. Прыгая, как взбесившийся тигр в зоопарке, Тайга кружила вокруг Рюдзи.
— «Кошмар, что ж такое!.. Почему?!…» — продолжала бубнить она.
— «Да что стряслось-то?»
— «…У-у, как же так, но, но…»
— «Эй!»
— «Нья~!»
Не раздумывая, он взял холодную банку, что была у него в руке, и попробовал приложить Тайге к носу. Она схватилась за нос и подпрыгнула.
— «Что ты вытворяешь?!»
— «Ай-ай-ай!»
Она ущипнула Рюдзи за лицо, пока тот стоял на цыпочках с вытянутой рукой. Похоже, она наконец пришла в себя.
— «Фу… У меня на руках пот с твоей физиономии!»
— «Ты меня поцарапала ногтями! Ну же, если хочешь что-то сказать, так давай уже, выкладывай! С чего тебя так разобрало?!»
— «…Это…»
О-ох. Тайга испустила одинокий вздох, её лицо перекосилось как бы от сожаления, и она закусила губу. В конце концов, спустя несколько секунд, она, понизив голос, торопливо объяснила, что заставило её совершить нападение.
— «…Китамура, этим утром он мне сказал… чтобы я была дружелюбнее с Кавасимой Ами и даже пригласила её сегодня вместе пообедать…»
— «…Чт… — Рюдзи запнулся и моргнул. — Зачем?..»
— «Вот это я и хочу спросить!»
Он мог понять, что чувствует вопившая Тайга. Устроить такое было практически нереально.
Первая ссора в семейном ресторанчике и совместная атака Тайги и Минори — всё это Китамура должен был видеть своими глазами. Так зачем бы ему делать что-то подобное… Не может же быть, чтобы с точки зрения Китамуры Тайга и Ами могли бы подружиться? А если всё-таки так и было, то этому парню однозначно стоит сходить выписать себе очки помощнее, и чем скорее, тем лучше.
— «…Это… Кажется, от этого никому не будет ничего хорошего…» — тихо пробормотал Рюдзи, и лицо Тайги выглядело крайне жалостно, когда они оба так и уставились друг на друга.
Ему было интересно, о чём таком Китамура говорил с Тайгой, но он и понятия не имел, что это может быть что-то в этом роде. Со слов Тайги, его речь звучала примерно так:
— «Мне известно, что характер у Ами довольно скверный. Однако, знаешь, если она будет общаться с людьми, только лишь надев свою маску, то сколько бы времени ни прошло, она никогда не заведёт настоящих друзей. Поэтому я прошу Айсаку, уже знакомую с её настоящим характером, и самую близкую подругу Айсаки, Кусиэду: пожалуйста, позаботьтесь об Ами. Понимаешь, Айсака, ты — одна из немногих моих друзей среди девушек, на которых я могу положиться в этом деле». Вот так сказал Китамура.
— «Ах!»
Повторив слова Китамуры, Тайга беспокойно задёргалась во все стороны. Похоже, безвыходное противоречие жестоко терзало её изнутри.
— «Я не хочу этого делать… Мне очень хочется отказаться… Но это не шутка… Это нечто, о чём меня попросил Китамура-кун… Или нет, интереснее другое — какого фига он постоянно о ней беспокоится?.. У~х, у-у~х, у-у-у~х».
Тайга, постанывая, хваталась за голову, пока наконец не присела на пол у ног Рюдзи. Немного сбитый с толку, Рюдзи тоже опустился рядом с ней.
— «Эй, знаешь, что так можно и пораниться!»
— «Н-но!.. Эй, в любом случае… он сказал „друзей“!.. Всё-таки, мы просто друзья!.. Я — одна из его немногих надёжных друзей среди девушек… И что, мне полагается радоваться?.. Да щас! Совершенно никакой от этого радости! Но он попросил меня о помощи… Это повод для радости?.. А я не радуюсь!»
Не осознавая этого, Рюдзи стал выглядеть, как Тайга — как будто хотел разорваться надвое. Ему не слишком часто приходилось даже со стороны видеть, как другие разбираются со своими проблемами. Не говоря ни слова, он просто продолжал некоторое время наблюдать за ней.
— «А-а-ах, но…но, но, но!»
Тайга крепко зажмурилась и схватила Рюдзи за рукав. Едва не разжимая пальцы, Тайга открыла рот и стала резко вздыхать, затем чуть позже с неразборчивым «угу!» она твёрдо кивнула. Похоже, она наконец пришла к решению.
— «…Я вынесу невыносимое… Терпение и ещё раз терпение!»
— «…Я, я как бы понимаю, вроде бы».
Кивая, Рюдзи смотрел, как Тайга встала и выпрямилась. И вот так, она с единственной целью перед собой широкими шагами быстро двинулась вперёд.
— «Идём со мной. Будем вместе обедать».
…Немое изумление. Созерцая представшее перед ней зрелище, Кавасима Ами стояла, приоткрыв рот.
Взяв бэнто, Ами как раз вставала со своего места, а неподалёку, с возгласами «Ами-тян! Скорее, идём на крышу!», её поджидали Мая и Нанако.
— «Чего?» — Ами в удивлении снова и снова хлопала глазами. Наконец, она, кажется, пришла в себя. Она ответила Тайге улыбкой до такой степени невинной, что это было форменным издевательством.
— «О чём это ты? Я уже договорилась с Маей и остальными».
— «Заткнись».
— «…Чт…»
Тайга единым приказом отмела возражения Ами, а что касается Маи и Нанако, она просто рыкнула в их сторону. Этого было достаточно.
25
Мацумото Сэйтё— настоящее имя Мацумото Киёхару (яп. 松本 清張) 1909–1992 г.г., знаменитый японский писатель, автор исторических романов и детективов.
26
Акэти Мицухидэ (яп. 明智 光秀; 1528? — 1582) — самурай, видный политический деятель в истории феодальной Японии. Мицухидэ был одним из ближайших сподвижников даймё (крупный феодал, элита среди самураев) Оды Нобунаги, но позже предал его и вынудил совершить сэппуку (ритуальное самоубийство).
27
Бэнто (яп. 弁当, べんとう