Тайга сказала, всё что хотела, на одном дыхании, затем медленно поднялась и сделал шаг вперёд. Рюдзи прижал птичью клетку к груди и неосознанно отступил назад, но за его спиной была стена… Таковы неудобства тридцати восьми квадратных метров.
«У-успокойся, я не это имел в виду. Мне просто хотелось спокойной, мирной жизни…»
«Ты ведь сейчас сказал, что я злюсь? Ты сказал, что я „несчастна“? Так ты думал всё это время, разве нет? Совершенно очевидно, что я такая же, как всегда. Только вот ты всё твердишь, что я, наверное, злюсь? Если так сильно хочешь, чтобы я разозлилась, я это организую! Злиться не так легко! Я упала в канаву, ободрала колено, мне хотелось разреветься, да ещё и воняло от меня ужасно, а потом меня в таком кошмарном состоянии увидел Китамура-кун, и ему даже пришлось нести меня на спине… И в довершение, пока я проходила через всё это, ты з-з-заигрывал с этой отвратительной девкой!..»
Тайга снова шагнула вперёд, наморщила нос и свирепым взглядом кровожадного хищника уставилась на Рюдзи. Пара глаз светилась гневом, а уголки её бледных губ так изогнулись, что казалось, будто она мило улыбается.
«Но что меня больше всего бесит, так это твоё невероятное самомнение. Ты вообразил себе, что уже можешь понять, что я думаю! Ты меня оскорбил! Эй, ты слушаешь?!»
Тайга встала на цыпочки и задрала подбородок; почти казалось, что она целуется с возлюбленным. В её голосе, однако, звучала до сих пор неведомая холодная злоба.
«Почему я должна злиться из-за того, что ты с кем-то там болтаешься? Перед кем ты виляешь хвостом — меня ни капли не волнует!»
Ты в самом деле злишься. Если бы он это сказал, то скорее всего был бы убит. Поэтому, хоть у него и было ещё, что сказать, Рюдзи держал рот на замке. Такой выбор, возможно, был наилучшим.
«…»
«Начиная с этого момента, тебе не разрешается говорить об этой бессмысленной ерунде. Тебе же самому так будет лучше!»
Тайга ещё раз с презрением в глазах посмотрела на Рюдзи, отступила от него и, обернувшись, сказала:
«Вначале мне не было особого дела до того, что сегодня произошло, но из-за твоих идиотских слов я теперь чувствую раздражение. Я иду домой».
Только она надела носки и прошагала по татами к выходу…
«…119…»
Кто это сказал? 119… Сибуйя? Нет, это 109… Вообще, чей это был голос?.. Неужели Инко-тян? До слёз желая сбежать от этой мучительной реальности, Рюдзи быстро глянул на клетку в своих руках.
«Ва-а-а-а!»
Рюдзи не сдержал крика, и в ту же секунду его озарило: 119 — это телефон скорой помощи!
Услышав вопль Рюдзи, Тайга, подпрыгнув и резко обернувшись, тоже издала удивлённое восклицание.
«И-и-и?!»
Она подбежала к Рюдзи, чтобы взглянуть на птичью клетку.
«О, нет! Неужели это оттого, что его недавно трясли?»
Внутри клетки несчастная жертва, ранее использованная в качестве аргумента в споре, уже лишилась немалого количества перьев. Похоже, он, как камень, рухнул вниз с жёрдочки и от удара потерял сознание. И теперь голова Инко-тяна застряла между прутьями клетки.
Похожие на всхлипы причитания Тайги «Всё кончено, всё кончено, что ж нам делать?!» и горестные вопли Рюдзи «Надо вызвать скорую! Или нет, ветеринара!» слились в единый похоронный марш.
Такасу Инко, прожил полных 6 лет… Не может быть, правда же?
«Эй! Какого чёрта… Это такси только что было явно пустым…»
Рюдзи зло уставился на задние габаритные огни такси, которое отказалось остановиться, и, сам того не замечая, сделал жест, означавший «ах ты, падла!» Это было уже второе такси, проехавшее мимо.
С тех пор, как они вышли из вет-клиники и добрались до шоссе, на котором не видно было ни одного такси, прошло уже 10 минут.
«Это ведь не потому, что мы старшеклассники, так?»
«А не оттого ли это, что у тебя слишком рожа страшная?»
Тайга села на безопасное ограждение у дороги, держа в руках Инко-тяна, недавно побывавшего на грани жизни и смерти. Она со скукой наблюдала за проносящимися машинами.
«Да ну его. Давай просто немного пройдём вон до того перекрёстка! Думаю, там должно быть больше такси, отъезжающих от железнодорожной станции…»
«Ха-а…» Тайга мрачно выдохнула и собиралась спрыгнуть, но неожиданно вскрикнула. Оказалось, что одна из оборок её платья застряла в щели ограждения.
«Нет, правда… что ж ты делаешь?!»