А на следующий день у них будет домашний рождественский ужин. Ближе к концу года они сделают новогоднюю уборку, которой он так загорелся. В канун нового года они вместе с Я-тян будут смотреть разные глупые шоу до полуночи, а затем тихо вступят в Новый Год. Новый Год – это ключ к успешности всего года, и он запланировал дождаться полуночного перезвона колоколов и встретить вместе с ней первый рассвет в году. Да, это будет в новый год, через неделю. Он не хотел позволить Тайге хоть ненадолго почувствовать одиночество в это бурное время года.
Во-первых, Рюдзи очень старался, так что он сможет провести Сочельник с Минори. Это по-прежнему задача номер один для него. Он продолжит стараться изо всех сил, потому что хочет увидеть улыбку Минори. Но теперь для него столь же важно было, чтобы в канун Рождества ярко цвели улыбки всех – это необходимо, чтобы Тайга с радостью проснулась в рождественское утро.
Минори. Тайга. И он сам. Ами, школьный совет, ребята из оргкомитета, Ното, Харута, все, все, кто здесь и все, кого здесь нет.
Если кто-то не будет счастлив, если кто-то не будет вознаграждён, он не сможет закончить это. Рюдзи представил себе замкнутый круг. Кто-то молится за чьё-то счастье, кто-то добьётся чьего-то счастья и улыбнётся, кто-то, кто это видел, улыбнётся тоже. Они будут по кругу передавать друг другу эстафету счастья, и это впервые случится, когда такая эстафета станет реальностью. Если кто-то выпадет, круг не замкнётся. Вот почему Рюдзи будет отчаянно стараться передать эстафету.
Он улыбнулся и посмотрел на воображаемую эстафетную палочку в своих руках.
– …Тайга! Тут наверно нужно вот это!
– По-по-подожди… Рюдзи! Что ты делаешь, это же опасно!
Рюдзи швырнул деталь той же формы Тайге, сидящей на плечах одной из девушек и прикрепляющей к дереву верхние детали. Пытаясь поймать её, Тайга едва не потеряла равновесие. «Такасу-кун! Будь серьёзнее!», раздались осуждающие крики девушек. Хи-хи-хи, хихикнул он и состроил рожу кровавого демона, выползшего из ада – просто маленькая шутка, конечно же. Дни, когда его боялись без причин, остались позади… К счастью для него, он не заметил неинформированного парня перед собой, который вскрикнул «Ой!» и сглотнул без причины.
Вскоре школьный совет притащил – с некоторым запозданием – несколько стремянок, заметно ускоривших работу. Части, медленно собиравшиеся по мере понимания, начали постепенно превращаться в настоящее дерево…
– …Ого, какое огромное!
– И правда, огромное!
Вскоре дерево достигло высоты, до которой никто не мог дотянуться без стремянки. Наверно, оно было не меньше трёх метров. Роль стоящего на верхушке полностью раздвинутой лестницы и занимающегося весьма нервной работой досталась Великому Пророку Бога Разбитых Сердец, президенту школьного совета, Китамуре. Получая снизу указания вроде «Не так», «Э-э…», «Опять не так», «Ох…» от своей подруги детства, единственной, кто знал, как дерево должно выглядеть в сборе, он постепенно завершал сложную острую верхушку.
Блестящее жемчужно-белое дерево было высоким, но и ширина расширяющегося книзу, словно юбка, конуса была немаленькой. Части, выглядевшие кусочками головоломки, сложенные вместе, смотрелись как кубики размером с кулак, слепленные в деформированное подобие дерева. Все толпились вокруг, подгоняя части и наряжая дерево самодельными игрушками, гирляндами, лентами и шнурками с подвязанными колокольчиками. Может, они и самодельные, но тщательно сделанные в серебряных и голубых тонах, они должны были отлично сочетаться с жемчужно-белым деревом. Огромные круглые украшения, привезённые с ним (серебряные шары и елдовины!), вися на дереве, выглядели ещё более впечатляюще. Идиотов, чтобы отпускать вульгарные шутки, пока вокруг были девушки, больше не находилось (но всё-таки это елдовины!).
Затем, когда Китамура закрепил последнюю часть, снизу его позвала Тайга.
– Китамура-ку-ун! Я принесла это из дома! Поставь это! На верхушку!
– Эй, стой! Не бросай, не бросай! Я сейчас спущусь и возьму!
Китамура аккуратно спустился со стремянки и посмотрел на коробку, которую держала Тайга.
Затем…
– …Ты уверена?! Красивая штука… и наверное очень дорогая…
Спросил Китамура с широко раскрытыми глазами, но Тайга радостно кивнула.
– Всё правильно. Это из дома моих родителей, но она слишком велика для дерева в моей квартире.
Украшение, которое с благоговением достал из коробки Китамура, было значительно больше лица Тайги, прозрачное, с оттенком яркого света и сложной трёхмерной структурой – это была звезда. А-а…восхищённо выдохнули девушки, потрясённые её красотой. А-а…рефлекторно выдохнул Рюдзи, чьи дьявольские глаза блеснули позади них.
– Это хрусталь. Это моё… любимое украшение. Просто стыдно не использовать его вообще, так что всё в порядке. Сможешь поставить на верхушку ради меня?
– …Отлично! Смогу! Я поставлю твою любимую звезду на верхушку дерева!
Снова вскарабкавшись на лестницу. Китамура осторожно закрепил звезду Тайги на верхушке дерева. Когда она плотно села на место, осторожно убрал руки и легко ткнул пальцами. Удовлетворённо сказал «…Отлично», поправил очки и кивнул. Рюдзи издалека заметил, как щёки Тайги смягчились в улыбке. Их глаза случайно встретились. Тайга хихикнула «Хе-хе», потёрла лицо, словно стесняясь, и радостно изогнулась. Всё в порядке, не надо беспокоиться. Можешь краснеть или извиваться сколько хочешь.
Затем…
– …Удлинитель включён!
– …Розетка включена!
– Отлично, выключите свет!
Повинуясь голосу Китамуры, лампы, начиная от входа, стали гаснуть. Черные занавески уже были задёрнуты, и на зал, в котором было так холодно, что коченели пальцы, опустилась темнота.
Все застыли, молча глядя на дерево. Усталость от работы и молитвенное предвкушение заткнули всем рты.
– …Включай.
Громко щёлкнули несколько выключателей, и вскоре темноту прорезал свет…
Это дрожь, как от электрического тока, в шее Рюдзи.
Это сияние радости в глазах Тайги.
Это тихий шёпот «Мы сделали это…», слетевший с губ Ами.
На многих лицах, плывущих в свете, одновременно расцвели улыбки. После недолгой тишины кто-то зааплодировал. Звук аплодисментов распространялся, словно резонируя. «…Мы сделали это!» «Финиш!» «Ура, ура, разве это не прекрасно?!» Повсюду раздавались радостные крики. Веселье, возбуждение, аплодисменты, радость и улыбки. Рюдзи свистнул и изо всех сил захлопал. Он правой рукой хлопнулся в ладоши с Китамурой, стоящим рядом, и стоя в такой позе, они оба сделали победный жест кулаком. Он смеялся так сильно, что у него треснули пересохшие губы. Даже Китамура хохотал так, что у него сползли очки.
Сияющее в темноте дерево и в самом деле было прекрасно.
Белые огни освещали основание дерева, и оно сверкало, как блестящая жемчужина. Жёлтые лампы включались и выключались, подсвечивая украшения. Сияющая звезда Тайги на верхушке дерева, перехватывая весь свет, ярко и сильно мерцала, словно настоящая звезда, сияющая над миром, рвущимся по швам от радости Рождества.
И тогда.
Случилось это.
Ужасный грохот чего-то бьющегося. Занавеска вздрогнула, неожиданно блеснул наружный свет.
Одна из девушек вскрикнула. Рюдзи с удивлением услышал и почувствовал вибрации чего-то падающего. И то, что случилось дальше, действительно произошло в одно мгновение.
Что-то белое с ужасной скоростью вылетело из темноты и врезалось в верхушку дерева. Отвратительный звук. Скрежет. Все огни погасли, настала тьма. Огромное дерево не было закреплено. В конце концов, они собирались отнести его за сцену. Неустойчивое дерево наклонилось и с пугающей инерцией стало заваливаться набок. Украшения перепутались. Вставные части разлетелись со зловещим звуком.
Он не понимал, что случилось. Он не хотел видеть, что случилось. Какие-то осколки врезались в его щеку, и он рефлекторно закрыл глаза.
Никто не мог ничего сказать.
– С… свет! Включите свет! Скорее, скорее, скорее!
Только торопливый панический голос Китамуры разносился по залу. Лампы начали загораться в обратном порядке. Открылась картина ужасного разрушения. У всех с лица исчезло всякое выражение.