Мокрый конец одеяла (я всё же намочил его) хлопал меня по спине, будто подгоняя. Как бревно, я упал в сено возле сарая и долго лежал совсем неподвижно — отдыхиваясь. В голове, словно в сломанном телевизоре, мелькали отдельные кадры только что пережитого и мысли. Что же это произошло? Кто это был? Неужели Кукурузо погиб? Что делать? Может, разбудить отца, всё рассказать, собрать людей и туда… А если Кукурузо не погиб? Ведь я не уверен в этом. Тогда тайна его раскроется и выйдет, что я предатель. О нет! Предавать друга — это ужасно. Я никогда не пойду на предательство. Всё что угодно, но не это. Что же делать? Долго я мучился над этим вопросом, но так ничего и не придумал. Наконец усталость и сон одолели меня и я заснул.
Ночное происшествие было настолько невероятным, что когда я проснулся, то даже подумал сначала, не приснилось ли это мне.
Но вот ко мне мама подошла, наклонилась:
— Ну, как спалось во дворе, сынок? О что это одеяло мокрое? Разве ночью дождь был? Или, может… — мама усмехнулась.
Я густо покраснел.
— Да что вы… это… это… я… воды захотелось, кувшинчик сюда взял и разлил ненароком.
Хорошо, что мама спешила доить корову и не стала допытываться.
Ночное происшествие снова вспомнилось мне со всеми подробностями. Но теперь оно не казалось мне таким ужасным, как ночью. Может, потому что утро было солнечным и веселым, а, как вы знаете, все ночные страхи проходят утром. Ночью все кажется страшным потому, что темно и люди спят. А утром светит солнце, гомонят птицы, звенят ведрами бабы у колодца, и вокруг люди. Я был бодрый и энергичный. На остров! Немедленно надо на остров! Узнать, как там — живой ли…
Быстро умывшись, я побежал в хлев. Мама еще доила.
Теленок лез к корове. Мама отгоняла его: «Уйди! Уйди!».
— Мама! — попросил я. — Дайте молока, пожалуйста, быстрее, а то я убегаю.
— Куда это ты? Сейчас завтракать будем.
— Да потом. Я не хочу. Я молока только. Я с ребятами договорились пойти на рыбалку.
— Да хоть хлеба отрежь.
Выпил я стакан молока, отрезал большой ломоть хлеба — за пазуху — и на улицу со всех ног. За ворота выбежал и с разгона на деда Вараву наскочил — не заметил. Он даже пошатнулся.
— Тьфу на тебя! — буркнул сердито. Ишь, разогнался!
— Извините! Здравствуйте, дедушка!
— Здорово. Куда тебя несет? Прешь, как немой в суд. Людей с ног сбиваешь.
— Да я на речку, с ребятами договорился о рыбалке.
— Проспал, лодырь? — уже сочувственно и укоризненно спросил дед: сам же рыбак — понимает.
— Ага! Ну я побегу! Извините! — А сам думаю: «Эх, не знаете вы, ничего не знаете, куда я спешу. Если бы знали, не так бы запели…».
Глава 17
«Сегодня ночью…» Тайна вот-вот раскроется
С неспокойным сердцем отплывал я на остров. И чем ближе подплывал, тем сильнее трепетало моё сердце: живой или неживой, живой или неживой…
И вдруг радость отчаянным криком забулькала в моём горле, как вода в закипающем чайнике:
— Ого-го-го-го-го!
Я увидел его. Живехонький и целехонький стоял мой друг Кукурузо на берегу, высунув голову из кустов и радостно мне улыбаясь. Только нос у него был облупленный и правую щёку наискосок пересекала свежая царапина. Но что такое царапина на щеке такого героического парня, как Кукурузо? Ничего!
Когда я пристал к берегу, мне захотелось броситься и обнять его на радостях, но я сдержался. Я лишь ткнул его в плечо и спросил:
— Ну как? Как ты тут?
— Ничего, — хлопнул он меня по животу и сразу добавил, взявшись рукою за щеку и качая головой. — Тут такое было-о-о…