Однако рассказы оставались не более чем рассказами.
Половина из страшных баек, по мнению киммерийца, не заслуживала ни капли доверия, а вторая половина была перевранными бабушкиными сказочками. Гули-кровопийцы отжили отпущенный им век и тихо передохли. Если где-то и уцелело два-три, то у них давно выпали все оставшиеся зубы, и они не способны загрызть даже самого хилого зайца.
Правда, в Аргосе до сих пор никто не селится на правом берегу Хорота. Только на океанском побережье и вблизи Мессантии.
«Постой, а что говорила Рата? – напомнил сам себе Конан и от неожиданности остановился, вспомнив слова девушки. – Элида, маленькая деревушка… на правом берегу! Может, в Аргосе уже настолько осмелели, что перестали бояться гор? Или Рата что-то напутала? В конце концов, она давно покинула дом, а за десять лет позабудешь все, что угодно… Даже то, на каком именно берегу реки ты жил? Совершенно не верится.»
Часть нужных лавок уже закрылась, но некоторые работали, и в гостиницу киммериец вернулся вместе с небольшим мешочком, в котором что-то тихо позвякивало. Он ожидал, что девушка будет спать, но Рата сидела на расстеленном на полу коврике и чем-то увлеченно занималась, обернувшись только на скрип двери.
За время отсутствия варвара Рата умудрилась привести маленькую комнату в совершенно жилой вид, прибрав изрядный разгром, устроенный наемниками, и раздобыла толстую длинную свечу, установленную теперь в медной плошке на одном из табуретов.
В неярком оранжевом свете Конан разглядел, чем развлекалась девушка. Она держала в руках обычнейший деревянный стаканчик для метания костей, а только что брошенные кубики раскатились по коврику.
– Выиграла! – обрадовано сообщила Рата вместо того, чтобы задать ожидаемый киммерийцем вопрос: «А где ты был?»
– Что там у тебя? – северянин стянул через голову перевязь с мечом и присел напротив Раты, положив клинок в пределах досягаемости. – Пять, четыре и конь… Где ж ты выиграла? Дай сюда!
Девушка собрала кости и протянула треснувший с одного боку стаканчик варвару. Желтоватые кубики снова разлетелись по полу, и оба наклонились, смотря, какое сочетание выпало. В Заморе для игры использовали три кости – две с привычными точками, одну с изображениями животных и предметов, имевших различное достоинство. «Конь» – крохотный силуэт скачущей лошади – приравнивался к шестерке.
– Два, пять, полумесяц… И здесь не везет! – с досадой сказал Конан. – Ладно, раз выиграла – держи.
Он перебросил принесенный с собой мешок на колени к удивленно наклонившей голову девушке.
– Что там? – Рата развязала тесемку на горлышке мешка и осторожно заглянула внутрь, точно ожидая появления ядовитой змеи или неожиданно выпрыгивающей лягушки. Поколебавшись, запустила руку в мешок и вытащила тускло блестящий узкий браслет. – Это мне? Зачем?
– Затем, что мы совершенно неправильно поступаем, – охотно пояснил киммериец. – Ты должна не прятаться, а быть на виду. Твой бывший хозяин где тебя покупал?
– В Шадизаре, – отозвалась Рата, бережно перебирая лежавшие в кожаном мешочке украшения. – И тайком привез сюда.
– Значит, здесь тебя никто не видел и не знает, так?
– Так, – подтвердила девушка. – Меня никому не показывали.
– А тогда каким способом он докажет, что купленная им девчонка и путешествующая по своим делам дворянка из Аргоса – одно и то же лицо? – торжествующе закончил варвар. Рата озадаченно замолчала, а затем неуверенно уточнила:
– И этой дворянкой буду я?
– Ну не я же, – хмыкнул Конан. – Я вполне сойду за твоего телохранителя. Здешняя служанка, Киска Ви, сразу решила, будто ты из благородных, а раз так подумала она – подумают и другие. Сочиним душещипательную историю, чтобы объяснить, как ты объявилась в «Подкове», дождемся Мораддина и свалим отсюда. В Аренджуне я знаю людей, которые выправят бумаги, в которых будет проставлено что ты королева немедийская, а самое интересное, их будет не отличить от настоящих. Потом можешь делать, что угодно – оставаться в Заморе или ехать в свой Аргос.
– Почему ты так поступаешь? – тихо спросила Рата. Ее странные глаза в неверном свете огонька свечи казались золотистыми. – Я случайно оказалась на твоем пути, ты обо мне ничего не знаешь…
– Перестань, – отмахнулся киммериец. – Ты же помогла мне обокрасть твоего хозяина. И вообще – мы, дикари, народ непредсказуемый и опасный, понятно? Что хотим, то и творим.
Девушка согласно кивнула, чуть слышно хихикнула, и поинтересовалась:
– А почему бы не уехать, скажем, завтра? Или ты обязательно хочешь дождаться своего друга? Дорога здесь одна, ты можешь его встретить по пути.
– Не на чем ехать, – пояснил Конан. – В здешней дыре не продают лошадей, а свою я проиграл. Если у нас будет хоть одна лошадь, я смогу пойти пешком, а ты поедешь.
Рата задумалась, что-то подсчитывая на пальцах, а затем заявила:
– Через два дня в городе базар. Туда иногда приходят кочевники и туранцы, продают коней.
– Тем лучше для нас. Глядишь, раздобудем чего-нибудь… – проворчал киммериец, и, вспомнив сегодняшний шумный спор, спросил: – Ты слышала, что стряслось?
– Да, – утвердительно кивнула Рата. – Убили какого-то человека, туранца-караванщика. Ви прибегала и рассказывала. По-моему, она очень напугалась.
– Киска вбила себе в голову, что в Дэлираме прячется гуль, – как бы невзначай уронил северянин.
– Что, что? – изумленно переспросила девушка. – Гуль? Какая чепуха!
– Вот и я так думаю, – согласился варвар. – Но ты росла в Аргосе, тебе лучше знать, живут там вампиры или нет. Кстати, напомни, как назывался твой городишко?
– Нет! – убежденно сказала Рата. – Гули давным-давно перемерли или ушли из Рабиров. У нас их никто никогда не видел. А моя деревня называется Элида. Она лежит на левом берегу Хорота.
– Ты говорила – на правом, – напомнил Конан.
– Я забыла, – виновато и вроде бы искренне призналась девушка. – Я очень давно убежала оттуда. Почему-то мне показалось, что Элида стояла на правом берегу. Конечно, на левом. На правом никто не селится. Традиция.
«Убежала? – недоуменно повторил киммериец. – А заливала, что ее похитили злобные стигийцы… Что-то ты врешь, моя красавица. Не знаю, почему и ради чего, но врешь, причем неумело.»
Он не сомневался в том, что Рата действительно из Аргоса – хоть она довольно бойко говорила на заморийском, акцент все равно сохранялся. Такие протяжные «э» и «л» произносят только выходцы из Мессантии, и просто так от привычки не избавишься.
Задумавшись, северянин не сразу обратил внимание, что девушка обращается к нему:
– Расскажи, как вы с приятелем здесь очутились. Помнишь, ты обещал.
– Долгая история, – неохотно отозвался Конан. – Ну ладно, раз обещал… Значит, нанял меня месяца два назад один купчишка из Султанапура, чтобы я прогулялся через Кезанкию и нашел путь покороче, чем Дорога Королей. С этого все и началось, а потом ни дня спокойного не было…
Рассказ о Султанапурских приключениях действительно получился длинным, то и дело прерываемым хохотом каждый раз утыкавшейся в подушки Раты. Под конец у девушки не осталось сил смеяться и она тихонько всхлипывала, подвывая от восторга и спрашивая сквозь слезы: «А дальше? Дальше что было?»
– …А потом мы перевалили через горы и увидели внизу какой-то поселок. И тут стало ясно, что либо мы топаем на своих двоих, либо останавливаемся и ждем, пока лошади снова согласятся везти нас, – завершил свое повествование о пребывании двух авантюристов поневоле в славном городе Султанапуре киммериец. – Мораддин на второй день уехал, я остался и собирался малость повеселиться, но сама видишь, что получилось…
Рата зарылась лицом в скомканное покрывало и снова неудержимо расхохоталась. Отсмеявшись, серьезно сказала:
– Завидую. Честное слово. Черной завистью. Оказывается, ты и твой приятель еще более страшные типы, чем мне показалось. Ох, сто лет так не смеялась…
– Было б чему завидовать, – хмыкнул слегка польщенный Конан. – Так, немного встряхнулись.
– Если это – «немного», то что же произойдет, когда будет «много»? – Рата с преувеличенной тревогой схватилась за голову. – Представляю… По меньшей мере, разрушением пары городов дело не обойдется. Не забудьте предупредить, когда начнете, надо будет успеть вовремя спрятаться.