Питер незамедлительно позвонил Чарли Розенбергу, управляющему лондонским филиалом, чтобы тот встретился с Денвером и постарался договориться о прокате фильмов «Магнума» в кинотеатрах «Мартин». Эта компания контролировала четыреста кинотеатров на Британских островах, и для «Магнума» это было бы большой удачей.
Мистер Денвер вежливо побеседовал с Розенбергом, но был достаточно осторожен. Он объяснил ему, что, чувствуя себя пока новичком в новом для него деле, не собирается подписывать никаких крупных контрактов с американскими кинокомпаниями, не убедившись в их стабильности.
Розенберг возразил, что «Магнум» — одна из старейших фирм, выпускающая фильмы с тысяча девятьсот десятого года.
Денвер сказал, что уже достаточно ознакомился с деятельностью «Магнума», изучив отчеты своих помощников, предоставивших ему сведения о крупнейших кинокомпаниях США, и что был бы не против подписать договор с «Магнумом» на своих условиях.
Розенберг поинтересовался, что же это за условия, и Денвер, ссылаясь на свой опыт в текстильном бизнесе, сказал, что пришел к выводу, что наиболее удачным бывает соглашение, когда розничный торговец тесно связан с производителем.
Розенберг отметил, что Питер Кесслер, президент «Магнум Пикчерс», находится сейчас в Лондоне и мог бы встретиться с ним, скажем, на следующей неделе.
Встречу пришлось отложить на две недели из-за неожиданной болезни мистера Денвера, который так не вовремя простудился, и Питеру пришлось задержаться в Лондоне до выздоровления Денвера. Теперь они сидели друг против друга, а Розенберг стоял чуть поодаль.
— Должен признаться, что я давно наблюдаю за вашей компанией, мистер Кесслер, — начал Денвер, — еще с войны. Тогда я был офицером в британской армии и помню, что вы снабжали фильмами союзнические войска совершенно безвозмездно.
Питер спокойно улыбнулся. Это была его идея — бесплатно поставлять фильмы союзным войскам, — он считал, что это будет неплохой рекламой его продукции.
— Это был мой скромный вклад в общее дело, мистер Денвер.
Денвер улыбнулся, обнажив крупные зубы.
— Именно поэтому я и попросил мистера Розенберга организовать нашу встречу. Мне хотелось поговорить с вами откровенно и конфиденциально.
Питер посмотрел на Чарли Розенберга, который тут же, извинившись, вышел из комнаты. Затем обратил на Денвера вопросительный взгляд.
Денвер поудобней расположился в кресле.
— Насколько я понимаю, мистер Кесслер, если я не прав, вы меня поправьте, вы — единственный владелец вашей компании?
— В основном вы правы, мистер Денвер, — начал объяснять Питер. — Дело в том, что я владею всего девяноста процентами всех акций. Еще десять процентов акций принадлежат мистеру Эйджу, который помог мне основать компанию и который сейчас является исполнительным вице-президентом.
— Понятно. — Денвер кивнул головой. — Я думаю, мистер Розенберг объяснил вам мою точку зрения касательно проката ваших фильмов в кинотеатрах «Мартин»?
— Не совсем, — осторожно ответил Питер. — Я буду вам очень благодарен, если вы сами расскажете, в чем суть предложения.
Денвер слегка подался вперед.
— Видите ли, мистер Кесслер, я всего-навсего торговец текстилем и, как таковой, выработал определенные правила, которых и стараюсь придерживаться, ибо в прошлом они обеспечили мне успех. Одно из этих правил относится к продаже продукции. Опыт подсказывает, что товар продается тем успешнее, чем более продавец заинтересован в выпуске реализуемой им продукции. Думаю, что это же правило может быть применено и к художественным фильмам. Например, компания «Мартин» была бы более заинтересована в получении доходов от проката фильмов «Магнум», если бы она была заинтересована в выпуске этих фильмов и видела, что ее усилия компенсируются, с одной стороны, выпуском фильмов, а с другой — их демонстрацией.
Питер смотрел ему прямо в глаза. То, что пытался объяснить ему Денвер, можно было выразить одной фразой: «Ты берешь меня в долю, а я побеспокоюсь, чтобы твои дела шли хорошо».
В Америке это называлось протекционизмом.
— Как я понимаю, мистер Денвер, вы заинтересованы в покупке акций компании «Магнум»?
Денвер заулыбался.
— Что-то в этом роде, мистер Кесслер, — признался он.
Питер потер рукой щеку.
— И как много вы хотели бы их купить, мистер Денвер?
Денвер прокашлялся и оценивающе посмотрел на Питера.
— Около двадцати пяти процентов, скажем так.
— И за какую цену? — спросил Питер.