Держа винтовку за ствол, Джонни чувствовал, как вибрирует земля.
Он спокойно ждал. Равнодушно подумал, пойдут ли они дальше или останутся здесь на ночь.
Французский офицер подошел к капитану. Они о чем-то поговорили, и капитан обратился к солдатам.
— Мы останемся здесь на ночь, — сказал он. — Снимемся в четыре утра. Жители дадут вам приют. Воспользуйтесь этим. Следующие несколько недель о кровати придется только мечтать. — Он повернулся и ушел в сопровождении французского офицера.
— Ну их всех к черту, — сказал Джо, глядя на Джонни. — Пойду познакомлюсь с какой-нибудь мамзелькой.
Рокко услышал его.
— Смотри у меня! Ты не на пикнике. Тут дело серьезное.
Джо хмыкнул.
— Да слышал уже! Топай туда, топай сюда. Как будто это война не с Германией, а с моими ногами.
К ним подошел лейтенант.
— Заткнись, — шепнул Джонни. — Лейтенант идет.
Лейтенант поманил к себе Рокко. Тот подошел, и офицер что-то быстро ему сказал, передав листок бумаги. Затем офицер пошел дальше, к другой роте. Через несколько секунд их распустили.
— Где здесь можно достать выпивку? — спросил Джо. Во всем городке было темно.
Ему никто не ответил. Они молча шли за Рокко по улице и остановились у небольшого серого дома. Рокко посмотрел в бумажку и постучал в дверь.
Из-за закрытой двери послышалась французская речь.
Рокко немного подождал и ответил:
— Мы американские солдаты.
Дверь открылась. На пороге появился высокий мужчина с черной бородой.
— Les Americaines, — сказал он по-французски. — Заходите, заходите.
Они вошли в дом. Закрыв дверь, хозяин позвал:
— Мария! — И что-то быстро сказал по-французски.
Они стояли в комнате, переминаясь с ноги на ногу.
Рокко снял каску, и остальные последовали его примеру. В комнату вошла девушка, неся две большие бутылки вина.
Джо восторженно произнес:
— Я знал, что армия позаботится о нас, прежде чем отправить в бой.
Француз улыбнулся и, открыв бутылку вина, разлил его по стаканам. Он торжественно поднял свой стакан.
— Vive l'Amerique!
Они выпили вино. Он снова наполнил их стаканы и выжидающе посмотрел на всех. Джонни первым понял, чего он ждал. Он улыбнулся французу.
— Vive la France! — сказал он. А Джо уже пытался заговорить с девушкой.
Рокко тряс его за плечо. Он проснулся по-кошачьи: еще минуту назад сладко спал, а сейчас уже был как стеклышко. Всю ночь он ожидал подъема, но теперь, когда этот момент наступил, ему захотелось еще полежать.
— Где Джо? — прошептал Рокко.
— Не знаю, — ответил Джонни. — А что, его здесь нет?
Рокко в темноте покачал головой.
Джонни сел и спустил с кровати ноги.
— Я найду его, — сказал он, уже завязывая ботинки. Он тихо вышел из комнаты и прошел небольшой коридор. Когда глаза привыкли к темноте, Джонни заметил еще одну дверь и, открыв ее, вошел в комнату. В углу стояла кровать. На кровати вдруг кто-то шевельнулся, и Джонни услышал знакомый храп.
Джонни мысленно улыбнулся. Наклонившись над спящим, он сильно схватил Джо за плечо, рывком вытащил его из постели и, коверкая слова на французский манер, заговорил:
— Ву-а-ля! Так вот что ты делаешь за моей спиной!
Джо отчаянно вырывался.
— Извините, мистер, я не хотел…
Джонни расхохотался и помог Джо подняться на ноги.
— Вставай, спящая красавица! А то всю войну проспишь.
Джо поплелся за ним в коридор.
— А как ты узнал, что я там? — спросил он.
Джонни нагнулся и поднял с пола ботинки Джо, аккуратно стоявшие возле двери.
Джо удивленно посмотрел на них и рассмеялся.
— Ну французы, черт их побери! — сказал он.
Джонни прижал палец к губам.
— А мне теперь все равно, — сказал Джо, улыбаясь. — Все, что хотел, я уже получил.
Было раннее утро, над землей клубился туман. Солдаты топтались в траншее. Повсюду виднелись свежевырытые окопы.
Появился новый капитан. Этим утром, когда они вернулись в расположение роты, то увидели, что у них заменили всех офицеров.
— Они испугались, что мы прирежем кого-нибудь из них, — сказал Джо, узнав об этой новости.
— У этих офицеров опыт будь здоров! — ответил ему Рокко. — Они не хотят доверять новичков кому попало.
Видимо, Рокко был прав. Новый капитан был молод — гораздо моложе прежнего, — но зато от него исходила спокойная уверенность. Его молодое лицо было в суровых складках, а глаза постоянно настороже. Вроде бы никуда не глядя, он успевал замечать все.