— Значит, мне самому придется его одергивать, — мрачно произнес я.
Она посмотрела на меня с изумлением.
— Тебе?
— Ну да. Я его только чуть-чуть пугну. Я сумею. Я тяжелей его фунтов на пятьдесят. К тому же он хромой.
Она глубоко вздохнула.
— А ты когда-нибудь делал такие вещи?
— Нет, но у меня получится.
— Нет, у тебя не получится!
— Стой, — воскликнул я, — обожди!
— Нет! — Она снова принялась расхаживать. — Это ты обожди. Ты никого не способен пугнуть, Питер. Ты слишком мягкий. Ну, посмотри, например, как ты относишься к нашему бизнесу. Ведь ты видишь в нем какую-то романтическую службу знакомств, которая помогает богатым леди и бедным юношам обрести друг друга. Мы сводни, Питер. Понятно? Мы содержим нелегальные публичные дома. Мы торгуем плотью.
Я почувствовал, как вспыхнули мои щеки, закрылся руками, словно она собиралась ударить меня.
— Я тебе рассказывала о своей работе в Чикаго, — продолжала она. — Это грязный бизнес. Продажные копы и шантажисты слетаются на него, как мухи на лошадиное дерьмо. Здесь нет ничего романтического. Здесь только деньги, и деньги большие. Только поэтому я им занимаюсь, и только поэтому им занимаешься ты.
— Черт тебя побери! — выдавил я.
Она взглянула мне в глаза. Требовательно спросила:
— Хочешь выйти из дела?
Я потупился.
— Нет, не хочу.
— Тогда шевели мозгами. Не тот ты человек, чтоб верить Квинку.
— Ну ладно, — решил я, глядя на нее в упор, — не хочешь платить, не хочешь просить своих боссов вмешаться, какого же черта ты хочешь?
— Есть только один путь. Коп. Футтер.
— Нет, — сразу ответил я. — Только не он.
— Почему?
— Да потому, что он уже разбирался с миссис Фульц. Теперь мы снова к нему обращаемся. Как только он сообразит, что без него нам не справиться, тут же накинет цену и мы никогда от него не отделаемся.
— Есть такой риск, — согласилась она. — Только выбора у нас нет. В любом случае Футтер получает от нас достаточно, чтоб не позволить нам разориться. У него есть опыт, он знает, как успокаивают подонков вроде Квинка. Конечно, это будет стоить денег, но меньше, чем требует Квинк.
— А что, по-твоему, Футтер сделает?
— Ну… — неопределенно буркнула она, отворачиваясь от меня, — просто позаботится, чтоб Квинк больше не возникал.
Я налил себе еще коньяку.
— Мне это не нравится, но ничего лучшего предложить не могу.
Марта устроилась на кожаном диване и поманила меня к себе. Я послушно сел рядом. Она ласково поглаживала мой затылок.
— Расскажи-ка мне об этом Футтере, — сказала она. — Все: как он выглядит, как одевается, как разговаривает. Он женат? Сколько ему лет? Есть какие-нибудь заскоки?
Я припомнил странную улыбку детектива, его безуспешное стремление элегантно одеваться, его настоятельное требование, чтобы все переговоры и выплаты происходили на свежем воздухе.
— Так, — произнесла она. — А теперь ты мне вот что сделай… Повидайся с ним как можно быстрей. Подробно расскажи о случившемся. Ничего не упускай. Скажи, что нам нужны сведения об этом Квинке и что в нашем распоряжении всего неделя.
— Ну, это вряд ли получится, — усомнился я.
— Не волнуйся, — сказала Марта. — Раз Футтер детектив, он его найдет. Ведь он из отдела нравов? Я уверена, что на Квинка есть досье. И скажи ему, что Квинк скорее всего работает со шлюхой по имени Люсиль. Эти сведения могут помочь.
— Сколько заплатим? — спросил я.
— За информацию не больше пяти сотен. Но намекни, что за избавление от Квинка можно получить гораздо больше. Думаю, с этим ты справишься.
— Разумеется, — обиделся я. — В конце концов я ведь артист.
— Ну, конечно, мой сладкий. И еще: когда Футтер будет готов отчитаться, приведи его сюда. Скажи, что твой партнер хочет с ним встретиться.
— Вот за это не поручусь. Он страшно подозрительный. Ему везде мерещатся жучки и диктофоны. Я же сказал, что мы всегда встречаемся на улице.
— Согласится, — уверенно заявила она. — Опиши сексуальную даму, которая поставляет клиенток. Любопытство сильней осторожности. Он сообразит, что чем больше будет знать о деле и о его участниках, тем лучше.
— Ладно! Все сделаю.
Она прижала ладонь к моей щеке и притянула к себе. Я ощутил на губах ее горячее дыхание.
— Не злишься на меня, Питер? — мягко спросила она. — За все, что я о тебе наговорила?
— Да ничего страшного, — ответил я. — И в основном это правда.
— Мы друзья?
— Конечно.