По спине прошла волна холода, потом мышцы отозвались непроизвольной дрожью. Усилием воли Ростик заставил себя выпрямиться и осмотреться. Автомат был рядом, но он еще не взял его в руки. Более всего это было похоже на ту волну внимания, которую они ощутили, когда кочевали по болотам бегимлеси. Только на этот раз неприятные ощущения были куда сильнее, отчетливее, острее.
Ростика словно пытались перепилить злым, ненавидящим взглядом, пытались раздавить чуждостью и неприятием его человеческой сути. Если это продлится еще, то останется только один способ спасти рассудок — взять в руки автомат и стрелять… Но куда, зачем, в кого?
Внезапно Ростик вспомнил Антона. Он попал в такую же ловушку, вот только Ростик мог, в крайнем случае, поднять ребят и взлететь на гравилете, а у бедного Антона не было такой возможности. А может, как раз их нужно будить? Может, во сне эта штука с ними что-то делает?..
Ростик кинулся к Киму, сдернул край солдатского одеяла, которым тот прикрыл лицо. Пилот посапывал так мирно и спокойно, словно его не касалось ничто на свете. Ростик осторожно прикрыл друга и дошел до бакумура. Волосатик спал в десятке шагов от костра, свернувшись клубочком на ложе из тростника, которое он соорудил. Конечно, по этим спутанным космам ничего прочитать было невозможно, но, судя по всему, очень плохо Винторуку не было.
Вздохнув, Ростик вернулся к костру и тут понял, что пресс чужого внимания стал слабее. Тот, кто на них смотрел из темноты, стал уходить. Ростик попытался за ним подглядывать своим странным, всевидящим внутренним виденьем, но… Опять ничего. Только вот у него сложилось стойкое мнение, что взгляд этот был не связан с водой. И вообще не находился где-то поблизости. Словно бы на него посмотрели через какую-то фантастическую ночную подзорную трубу, которая на самом деле находилась очень далеко и, кажется, даже где-то над ним, в высоте, за краем воздуха. Неожиданно проснулся Ким. Он улыбался, когда подсаживался к огню.
— Ты нормально спал? — спросил его Ростик.
— Отлично, словно в колыбели. А почему ты…
— Будешь стоять на часах, сам узнаешь. Впрочем, я тебе этого не желаю.
— В чем дело-то?
Уже укладываясь, Ростик быстро рассказал, не забыв помянуть и свои ощущения в Водном мире. Ким только головой покрутил по своему обыкновению, но ничего не ответил.
Поутру он довольно лихо высказался в том смысле, что, конечно, кто-то его тоже изучал, присматривался, но ничего похожего на помутнение рассудка он за собой пока не обнаруживает. Ростик согласился с другом. Тем более что, против ожидания, Ростик отменно выспался. В самом деле, так спокойно и глубоко он не спал уже много недель, может быть, несколько месяцев.
Скормив все, что было можно, волосатику, они поднялись в воздух. На этот раз Ким даже не раздумывал ни секунды, он обернулся и почти начальственно прикрикнул:
— Ну давай, Рост, включай свой внутренний радар, где они находятся?
— Ты что, считаешь, я могу этим управлять?
— Чтобы ты да не попробовал управлять этим чудом — никогда не поверю.
Ростик вынужден был признать, что друг прав.
— Ну, «пробовать» — одно, а «получаться» — совсем другое. Впрочем, ладно, давай испытаем.
Он расслабился, очистил сознание, мышление стало замедленней, дыхание ровнее. И тогда он понял, что над всем островом ночью прошла какая-то буря… Нет, не так, не буря, конечно, но что-то настолько мощное, что теперь всякая живность в округе будет избегать его, пока этот след не исчезнет окончательно, хотя случится это не скоро.
Рост опомнился, вытер пот, выступивший на лбу. И вполне резонно отрапортовал:
— Знаешь, сам ищи. Что-то я тут ничего не чувствую…
И, словно филин, сзади вдруг заухал бакумур. Волосатик даже бросил крутить экватор котла, а принялся несильно подпрыгивать, словно горилла в зоопарке, которой не дали облюбованный ею ананас.
— Винт, прекрати! — прикрикнул Ким. — Знаю, что ты видишь. Сейчас вместе посмотрим.
Он повернул лодку на восток, строго на восток, к тем островам, около которых люди еще толком и не появлялись, и прибавил ходу. И тогда Ростик тоже увидел — маленькая точка на темном изумруде ровной, гладкой воды. Уже минут через двадцать полета они проскочили на всем ходу мимо «Калоши». Пришлось тормозить, разворачиваться, на меньшей скорости подходить к лодке. Когда Киму это удалось, Рост перебрался во второе пилотское кресло. Отсюда было лучше видно, чем из башенки, тем более что Ким здорово опустил нос гравилета, чтобы кокпит не мешал обзору.
«Калоша» была пуста, это стало видно сразу, к тому же ее покачивало. Ростик задумался, откуда тут могут быть волны, и лишь потом догадался, что антигравитационные блины их гравилета создают эти складки — уж очень низко они опустились.